Я перекидывала телефон из руки в руку, то и дело посматривая, сколько времени прошло. Одна мысль: скорее бы все это закончилось. Полчаса. Сорок минут. Сорок пять. Подъехало такси. Я не могла толком разглядеть дверь парадной, но мне показалось, что кто-то вышел. Такси уехало. Подождав еще пять минут, я медленно пошла к дому.

Дверь квартиры была не закрыта, а просто захлопнута. Ключи Германа лежали на тумбочке в прихожей. Запасные висели на гвоздике.

Я прижалась затылком к стене, закрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов. Потом достала из шкафа пакет и прошлась по квартире, собирая забытые им мелочи. Подстежку от куртки. Грязную футболку в стиралке. Крем для бритья. Прошлогодний ежедневник. Старые наушники. Таблетки от аллергии.

Промелькнуло бледное, невнятное: теперь наконец-то можно будет завести кота.

Выйдя на кухню, я увидела в сушилке кружку, которую в прошлом году привезла Герману из Таллина. С изображением башни Pikk Hermann – Длинный Герман. Вспомнилось так отчетливо – вечер в день приезда, мы на кухне пьем кофе с оранжевым ликером из облепихи. Герман – из новой кружки. Я сижу у него на коленях, он расстегивает пуговицы на моей рубашке, медленно опускаясь губами от шеи к груди…

Я со всей силы грохнула кружкой об пол, и она разлетелась на мелкие осколки. По кафельной плитке зазмеилась ветвистая трещина, похожая на молнию. В ответ откуда-то издалека глухо заворчало. Только сейчас я заметила, как потемнело за окном. Гроза подобралась раньше, чем обещал прогноз.

Кусок действительности куда-то выпал. Непонятно как я очутилась на балконе – задрав голову к небу, подставив лицо струям дождя. Слезы смешивались с ними, и мне так хотелось, чтобы ливень смыл все. Боль, обиду, воспоминания. Чтобы не осталось ничего…