– Замечательно сегодня выглядите. – проурчали над моим ухом.

Комплимент. Да еще от такого холеного мужчины. И вроде мне должно быть приятно. Но от его банальности у меня только глаза многозначительно к небу закатились.

– Еще и молчаливая такая. Вам идет. – подписал себе «смертный» приговор этот камикадзе.

– Я не молчу. Просто думаю, поблагодарить или проигнорировать дежурный комплимент. – даже не глянула в его сторону.

Тишина в ответ заинтересовала. Герман же тоже не особо молчаливый… при мне. А тут – целая минута молчания. Повернула голову и наткнулась на удивленный взгляд.

– Я в целом выгляжу почти также, как при нашей памятной встрече на кухне. Разница только в вечернем платье.

Герман только бровью повел. И кто его знает, что это была за эмоция. Я не расшифровала.

– Сложно оценить женскую красоту, когда тебе в первую же секунду знакомства прилетает по шее.

– Значит все-таки зацепило это вас морально, раз опять вспоминаете. – хмыкнула я себе под нос. – Ну, простите. Из вариантов было еще треснуть по зад… кхм… филейной части вашего тела. – пришлось пояснять свое поведение «выпадающее» из общепринятых рамок. – Он, филей в смысле, у вас довольно интересный, аппетитный даже. Но все же вряд ли вы обрадовались бы посягательству на него моего полотенца.

Сама не заметила, как разоткровенничалась я. А когда осознала, что только что ляпнула – было поздно. Над ухом послышались странные звуки, похожие на тихое похрюкивание.

Повернулась. Так и есть. Герман давится от смеха, закусывая нижнюю губу. Но получается у него не особо хорошо. Справившись с собой, (видимо на таких светских раутах в принципе не полагается смеяться), он шумно выдохнул и перевел дыхание.

– Спасибо за комплимент. Мой… «филей» весьма польщен, что его успели заметить и даже довольно высоко оценить.

– Ну, извините за откровенность. – пожала плечами я. Что сказано, то сказано. – Я как-то не особо привыкла общаться с миллионерами. И тем более бывать на подобных официальных мероприятиях.

– Но вы довольно неплохо справляетесь. – Герман снова тихо рассмеялся. – Как минимум не позволяете скучать хозяину дома.

– Это пожалуйста. Это сколько угодно. Можете обращаться.

Наверно, я что-то опять не то или не так сказала. Или мои слова как-то неправильно истолковали. Но мое плечо почему-то неожиданно уперлось в грудь Германа.

И чего это вдруг он ко мне начал прижиматься? А глаза его почему засверкали как-то плотоядно?

Ответить на свой же вопрос не успела. Вернулась Таша. Растрепанная вся, раскрасневшаяся, с нездоровым блеском в глазах. Видимо примирение со своим мужчиной было бурным и явно приятным.

Уж не знаю, что на меня нашло. То ли ночь такая романтическая была. То ли звезды «припарковались» где-то в районе Венеры, и теперь та облучала нас своими флюидами, провоцируя устроить демографический взрыв на планете…

Но когда подругу украл ее Глеб, буквально утащил в свою холостяцкую «берлогу», я почему-то обнаружила себя в руках Германа. И убирать свои фривольно разгулявшиеся «лапки» он не торопился, даже когда машина только что помирившейся парочки скрылась за воротами.

Мне как-то стало грустно и тоскливо. А что делает женщина, когда начинает хандрить? Правильно, ищет приключений на одно свое непоседливое место.

Наверное, я перечитала сказок в детстве. Или наоборот, не дочитала. Но что-то дернуло меня, вот в таком меланхолическом настроении задержаться в руках харизматичного мужчины, который почему-то тоже не торопился меня отпускать.

А вокруг был такой антураж… Луна, звезды на небе. Разве что романтической музыки на фоне не хватало.