Вампиры не торопясь стягивались на лекцию, и в общей массе я разглядела смеющегося парня. Они с другом что-то бурно обсуждали.

- Эйдан, - негромко окликнула я, вспомнив о том, что у вампиров довольно хороший слух.

Парень перестал смеяться и попросил друга дальше идти без него. Его однокурсники проходили мимо, а он продолжал стоять, пропуская их вперед. Когда никого не осталось, он сделал шаг в мою сторону, однако расстояние между нами осталось довольно большим.

Он поднял на меня серьезный взгляд и не сказал ни слова. Если бы он хотя бы поздоровался, мне было бы намного легче начать… Но пора понять, что здесь мне никто и никогда не станет облегчать задачу. Здесь все проверяют меня на прочность, ожидая, когда я, наконец, сломаюсь.

- Здравствуй, - осторожно начала я, делая шаг навстречу. Он не отступил, это уже хорошо. Я надеюсь. – Эйдан, я хотела попросить у тебя прощения за то, что сказала в тот вечер. Я почти сразу поняла, что была неправа на твой счет, но никак не решалась подойти – боялась, что ты пошлешь меня куда подальше.

- Алиса, я аристократ. Хотя бы благодаря воспитанию я не стал бы этого делать, - без тени улыбки ответил он.

- Ну, насколько я понимаю, воспитание не обязывает вашу расу говорить уважительно с едой, - нервно хихикнула я, но потом взяла себя в руки. – Хотя и у людей с едой говорить не принято, так что это нормально.

Сообразив, какую глупость я сморозила, улыбнулась, а затем заметила, как дрогнул уголок его губ. Он сдерживался, чтобы не подарить мне улыбку в ответ. А потом Эйдан махнул рукой.

- Да какого черта! – и вот он уже широко улыбается. – Я не считаю тебя едой, Алиса. Ты интересна мне, как личность. И, поверь, не все вампиры такие, каких ты видишь здесь. Да половина из них низшие, которые совсем недавно вампирами-то стали! Вот и зазнаются, показывая свое превосходство. Я из элитных, а мы не ведем себя, как остальное глупое стадо. Нас воспитывают, а их просто обучают основам этикета и когда нужно вовремя закрыть рот.

- Поэтому они чаще всего молчат, да? – осторожно пошутила я, но вампир рассмеялся.

- Верно, потому что боятся сказать глупость и опозорить нашу расу.

- Эйдан, а если серьезно, я пришла к тебе, чтобы искренне извиниться. Я хочу, чтобы ты понимал, я до сих пор не могу привыкнуть к этому месту и ночами глушу подушкой свой плач по дому и прошлой жизни, которая была у меня вполне себе сносной. Половина из присутствующих смотрит на меня высокомерно, будто они лучше, хотя совсем меня не знают. Но они и не пытаются меня узнать, как бы я ни старалась. А другая половина просто меня не замечает. Единственная нормальная девушка, которая приветлива со мной, моя соседка, Мади – избегает меня на людях, потому что ей стыдно быть рядом со мной.

Вампир подошел максимально близко, но не настолько, чтобы нарушить мое личностное пространство. Я почувствовала, как от него веет холодом.

- Я готов дать тебе еще один шанс, - он обворожительно улыбнулся. – Только пообещай мне впредь не делать поспешных выводов обо мне. Не стоит бросаться резкими словами.

Распрощавшись с Эйданом, почувствовала, как на душе стало легче. Плюс один потенциальный друг.

***

Я сидела в кабинете психолога, но ее самой еще не было. Часы монотонно отмеряли минуты, их тиканье отчетливо слышалось в тихой комнате. Здесь не было ничего лишнего, на стенах не висело никаких украшений. Обстановка, так сказать, сухая и безжизненная: ни рыбок тебе в аквариуме, ни водопадика искусственного. Только стол и диван напротив него.

Она опаздывала уже на десять минут, что я определила по часам, тиканье которых меня начало уже порядком раздражать. Я хотела сдаться и уйти, решив, что это была плохая идея, как из-под шторки за рабочим столом, которая, очевидно, прикрывала какой-то проем вместо двери, забрезжил свет. Заинтересованно присмотревшись, не заметила, как штора отодвинулась и из-за нее вышла очень красивая девушка. Ее волосы были черны, как смоль и невероятно длинные, а по бокам свисали тонкие косы. Черты лица заостренные, немного вытянутые. Ее яркие зеленые глаза завораживали, притягивали. Но это еще не все – из-за волос торчали заостренные ушки, которые, похоже, никак не хотели скрываться под прической.