Что эта Сидни с ним сделала, что он аж светится?

— Прости, Пинки Пай, — уже дома сказал провинившийся брат. — Кажется, мне не удастся закатить для тебя настоящую вечеринку. Мама запретила приглашать моих друзей домой.

Ну вот, теперь мне не переплюнуть Танины чай и маффины. Надо срочно исправлять эту ситуацию!

— Хочешь, я уговорю маму?

Чарльз нахмурился.

— Боюсь, ничего не выйдет, сестренка. У мамы есть табу и это одно из них.

Я тряхнула розовой челкой. Черт его знает, что это за табу, но мне надо спасать репутацию в глазах самой крутой девчонки школы.

— Доверься мне, Чарли. Просто попроси твоих друзей не изображать двойной чизбургер у нас дома.

Чарльз вылупился на меня, а потом нервно хохотнул.

— Черт, мне реально не стоило оставлять тебя с ними.

Я пожала плечами.

— Все нормально, я почти взрослая.

Совершенно наглым образом Чарльз притянул меня к себе и взъерошил мою так тщательно уложенную розовую челку.

— Ты еще ребенок, Пинки Пай! И я очень надеюсь, что не увижу очередь из бойфрендов на нашем пороге. Черт, я не вынесу этого! Знаешь что, оставайся ребенком навсегда!

— Вот еще! Отпусти! Хватит!

Но он продолжал портить мне прическу, не слушая моих воплей.

Чарльз как в воду глядел. Ни одного из моих бойфрендов он так и не увидел.

7. Глава 7. Кейт

Наши дни

— Кто ты такая, черт возьми?

Ненавижу.

Их руки на моем теле. Их прикосновения.

— Как тебя зовут?

Как же я вас обоих ненавижу. И за то, что я чувствовала это с вами. Не с каким-то другим мужчиной. Одним! А с вами!

— Кто ты такая, мать твою?!

Его руки снова на моем теле. Он встряхивает меня, потому что ему ничего не стоит оторвать меня от пола и сломать, как надоевшую игрушку.

— Остынь, Медведь.

Ворон говорит мало, но он всегда рядом.

Они всегда вместе. До сих пор. И теперь я знаю, почему. Вот только я бы все отдала, чтобы забыть об этом. Забыть вкус его тела на своем языке, забыть стоны. Вытравить из тела остатки удовольствия, которые замедленным ядом отравляют мне кровь.

Ненавижу. Я их ненавижу.

Мужчин, чье появление в нашем доме навсегда изменило мое детство. Ни один не помнит меня. А я не собираюсь освежать им память, мне это и не нужно.

— Мое имя Луиза, — выплевываю я.

Шлюшка Луиза, которой понравился тройничок настолько, что она совершенно бесстыдно потекла под их руками. И это именно Луизу выволокли по лестнице на первый этаж на глазах у всех, после того, как мой секрет был раскрыт.

Это не я была без трусиков, пока меня вели по лестнице, держа за плечо железной хваткой.

Разница в именах и личностях помогает мне не свихнуться окончательно.

Никто так и не оправил моего бюстгальтера. Не дал умыться и не стер с  моих щек потекшей туши и размазанной помады. Не предложил обезболивающее. Я с трудом передвигала ноги. Не знаю, какого размера был член Ворона, но у меня все равно между бедер все болело адски.

Но это Кейт непривычна к такому обращению. Для шлюшки Луизы все в полном порядке.

В глазах собравшихся в холле людей я выглядела так, как будто меня хорошенько оттрахали, вот только по иронии судьбы все было с точностью до наоборот.

— Мадам Лу! — взревел Медведь, швыряя меня на пол, себе под ноги.

Правда, после рева Медведя клиенты в холле разбежались, как тараканы. А полуголые девочки смылись с проворностью голодных мышей при виде кота. Двум этим разъяренным мужчинам лучше было не попадаться на глаза, и все это знали.

А вот меня было уже не спасти.

Время безжалостно бежало вперед, но ничего не происходило. Никто не откликнулся на мой призыв, который я прошептала в жучок до того, как уничтожила его. Меня бросили здесь.