Путин не изжил забюрократизированность и коррумпированность госаппарата. Путин не сломал выстроенную при Ельцине авторитарную систему власти. Путин не сумел, пока, выстроить эффективную партийную систему. Но Путин работает системно по всем этим (как и по множеству других) направлениям. Ломать– не строить. Системная работа потому и медленна, что она системна. Варвары приходят и уходят, а Поднебесная вечна. Если работать на результат, а не на пиар, то спешка вредна. Кстати, как показывает опыт того же Путина, народ ценит работу на результат, и рейтинг растет (или не падает).

Я не призываю любить Путина. Для меня он одной крови. Для кого-то чужд и непонятен. Но я уверен, что, в отличие от украинских президентов, Путин понимает, чего он хочет для своей страны и народа, знает последовательность шагов, которые необходимо совершить, чтобы достичь цели, и продвигает свой караван, несмотря на лай. Главное же, его видение будущего страны совпадает с видением большинства граждан. Поэтому он популярен.

Любой государственный деятель, желающий достичь результата, обречен действовать так же. Если эффективно работать научатся украинские «вожди», у них исчезнет страх перед Россией. Сегодня они боятся не мифических «имперских амбиций Кремля». Они боятся, что народ, получив возможность сравнить эффективность украинского и российского государств, выберет последнее, и они останутся не у дел. А народ, как я писал выше, имеет полное право отказаться от услуг неэффективного государства и взять на службу иное (например, соседнее).

В моем роду в примерно равных пропорциях смешались поляки с великороссами, а малороссы с белорусами. Как минимум пятое поколение моей семьи живет в Киеве. Ощущаю я себя русским.

Не потому, что я родился, вырос и получил образование в стране, которая простиралась «от Варшавы до Японии и от Белого моря, до Черного». Не потому, что в этой стране родились, жили и умерли десятки поколений моих предков. Не потому, что эта страна называлась Русь, Россия, с кратким перерывом на Советский Союз. Не потому даже, что с детства я воспитывался в рамках именно русской культуры, а русский язык был моим родным. Хотя и поэтому тоже, но не в первую очередь.

Я русский даже не благодаря исключительно украинским националистам. Скорее, я должен быть признателен за это политическому «оранжизму», среди адептов и проводников которого отметились не только украинец Порошенко, но и грузин Жвания, и еврей Червоненко, и более чем интернациональная Тимошенко, и многие-многие другие, в том числе граждане России.

Жители Украины точно таким же образом делятся на русских и «европейцев», как жители собственно России. О других постсоветских и постсоциалистических странах в данном контексте говорить не будем, чтобы не множить сущности без необходимости и не объяснять, что таджик и грузин, чех, серб и даже венгр могут на самом деле быть русскими по духу, как может быть «европейцем» и «демократом» ливиец, член Аль Каиды, живущий по законам шариата, только потому, что он воевал против Каддафи.

В 1992 году распался Советский Союз – социалистический вариант Российской империи. С этого момента и до 2004 года мы могли стать украинцами – политической нацией русских, живущих на бывшем южном пограничье империи. Как стали швейцарцами и австрийцами немцы, жившие на южном и восточном пограничье Священной Римской империи германской нации. Не было ничего невозможного в создании трех, и даже более, русских государств, активно конкурирующих друг с другом, и даже не всегда мирно. Ведь и Австрия с Пруссией воевала чаще, чем с Россией.