Сыщик сел на кровать и взъерошил волосы.

–Все хотел сказать, что вы мне напоминаете одного американского актера, – робко вставил Каспер, – Не могу вспомнить имени, но сходство поразительное.

–Чарлз Бронсон, – пробурчал детектив, которого уже порядком достала эта аналогия, – Мы с ним однояйцевые близнецы. Нас подменили в роддоме. Поэтому произошла накладка: я должен был сниматься в кино, а он ловить жуликов. Но все получилось как раз наоборот.

Сосед робко хихикнул, сообразив, что это шутка.

–Ну, что будем делать…? – резко спросил сыщик, упершись руками в колени и вперив взгляд в незадачливого курьера.

Тот похлопал глазами и, не найдя, что ответить, молча пожал плечами. Чувствовалось, что смена темпа общения доставляла ему явный дискомфорт.

–Дружище Билли, давай начистоту. Твое дело мне не кажется особо сложным, – конечно, если ты не наболтал лишнего следователям.

Ты несудимый, с виду положительный и безвредный «ботаник» (уж извини за откровенность, но в данном случае это идет тебе в плюс).

Ты мелкая сошка, ничего не решающая в принципе. Обо всем откровенно рассказал. Можно сказать- покаялся в грехах. Пошел на сотрудничество со следствием.

Умысла причинить зло не имел- просто потянуло на легкие деньги (со всяким может случиться) – вот и вляпался в историю.

Глубоко раскаиваешься в содеянном и взываешь к высокому гуманизму и милосердию (побольше пафоса, это может сработать). Осуждаешь свое преступление и проклинаешь людей, наживающихся на чужой крови в условиях войны. Тем более, что пойдешь по делу один, других фигурантов нет. Одному всегда легче, чем в группе.

Короче, прикинься божьей коровой- тогда все окажется совсем не больно. Дадут от силы лет пять, через два года выйдешь условно-досрочно, да еще освоив новую специальность. Не так уж и плохо, согласись!

–Да, да, спасибо большое за совет, я так и сделаю, – пролепетал Каспер, – Вы совершенно правы.

Но что будет с Вами…?

–Если не удастся сбежать- укатают в асфальт по полной, без права на условно- досрочное. Перспектива меня как-то не прельщает.

Поэтому пойду на рывок. Авось не всадят пулю в задницу, а то будет как-то некомфортно одевать штаны.

Черный юмор сыщика не вызвал особой реакции слушателя, похоже, он был чужд этой разновидности фольклора.

–Могу я поинтересоваться, мистер Пипсен, что Вы будете делать, если побег удастся?

– Вот об этом сейчас и думаю. В Европе скрыться не получится: единая шенгенская зона, общая база полицейских данных, да еще Интерпол повиснет на плечах.

Нужно перебираться в другой регион, чтобы отсидеться какое-то время, а там жизнь покажет.

Помолчали.

–Смотри, Каспер, я доверился тебе всецело, как родному. Если кому-нибудь проболтаешься- я тебя везде достану, можешь не сомневаться.

И Пипсен продемонстрировал свой увесистый кулачище.

Зрелище было впечатляющим, и курьер поспешно помотал головой:

–Да что Вы, как можно, даже не думайте…Я ведь…, – и далее невнятное бормотание и хлюпанье носом.

–Я, наоборот, хотел помочь и поддержать, ведь вы меня так выручили…Теперь я могу быть спокоен…Я знаю, что мне делать, как себя вести – это многого стоит, мистер Пипсен…

«Ну-ну, поддержи, пора переходить к делу», – думал детектив, рассматривая явно струхнувшего сокамерника.

……………………………

–Если у вас нет на примете конкретного места, тогда, быть может, подадитесь на Балканы…?

«Похоже, курьер начинает оправдывать надежды, давай дальше, дружок».

–… Там сейчас война, спрятаться можно без проблем, а потом перебраться еще куда-нибудь. Как вы думаете?

Пипсен внимательно рассматривал сокамерника, не торопясь с ответом.