— Располагайся и дуй на кухню, там обсудим все детали, — выдохнула вместе с сигаретным дымом Захаровна и неспеша удалилась прочь.

С трудом запихнув чемодан в узкий проход между мебелью, девушка устало присела на краешек дивана. Старый предмет интерьера натужно заскрипел, жалуясь на свой почтенный возраст. Тяжело вздохнув, Лиза с решимостью поднялась, чтобы разложить вещи и приготовиться к нелегкому разговору по аренде комнаты. Открыв свой багаж, девушка увидела разорванное брюхо подклада крышки, и воспоминание утренней драмы нахлынули с новой силой, подбородок затрясся в немых стенаниях, в горле застрял ком обиды и отвращения, но глубоко вздохнув, сиротка нашла в себе силы справиться с эмоциями. Резко потянув дверцу великана-шифоньера, она оторвала ее. Бережно поставив бесполезную вещь в сторону, начала укладывать личные вещи по одному ей понятному порядку. Критично осматривая платья, брюки и сорочки, откладывала в сторону те, которым требовалась стирка или глажка. С большой любовью извлекла старое демисезонное пальто, отряхнув его от крошек и мусора, заботливо повесила в шкаф. Полотенце, нижнее белье, носочки и чулочки заняли свое положенное место. Еще раз осмотрев раскладку, рыжеволосая кивнула своим мыслям, а позже прислонила оторванную дверь к проему.

В то время, когда Елизавета наводила порядок в комнате, в своем служебном автомобиле капитан полиции сделал поочередно два телефонных звонка через популярный мессенджер.

— Здорово, разбойник. Узнал? Чего беспределишь на моем участке? Не гони пургу, девка вас троих срисовала, даже фоторобот составлять не нужно. Молчи и слушай. У меня на руках заява и опросный лист. Уже завтра я могу его или приобщить к делу, или потерять, — голос полицейский смягчился, услышав ответную реплику собеседника. — Давай у Маратика пересечемся. Часа через два. Нет, этого мало. Пятьдесят самое то. Все, отбой.

Улыбнувшись своему двойнику в зеркале заднего вида, набрал другого абонента.

— Ну как? Говорю тебе колхозница. Мне наплевать, Захаровна, пять мне каждый месяц с аренды переводишь, вперед не требую, но двадцать пятого чтобы были... Все, бывай.

***

— В общем так, милочка, — прикуривая сигарету, начала вещать Зоя. — Москва - город большой. С большими надеждами, заработками и потребностями. На то уютное гнездышко, которое ты заняла, всегда найдется желающий. Лишь из-за просьбы нашего общего знакомого, уступлю тебе комнату за двадцать пять в месяц.

— У меня столько нет, — тихо произнесла девушка, понуро свесив голову.

— Знаю я про твою печаль, но нужно работать. Я беру вперед, так что до конца месяца принесешь пятьдесят, а пока паспорт в залог оставишь для моего душевного спокойствия.

— А как же я на работу устроюсь? — удивилась девушка, недоуменно вскинув брови.

— А что, личико у тебя славянское. Если косячить не будешь, никто тебя за него и не спросит, а работу... Работенку я тебе подыщу. Баня у нас тут есть неподалеку, за ночную смену уборщицей две тысячи получать сможешь, плюсом перепадает кое-что от клиентов за разные... — помахав рукой в воздухе, Зоя Захаровна вновь затянулась сигаретой. — Полторы мне отдаешь, остальное на личные нужды остается.

— А выходные? — робко спросила Лиза.

— Милочка, в Москве хорошо получается лишь две вещи: зарабатывать деньги и стоять в пробках. Молодая ты еще об отдыхе думать. Как обзаведешься собственным жильем, тогда и расслабишь булки. Теперь правила. Мужиков не водим, отраву в дом не тянем, ванную не принимаем, только душ. Будешь злоупотреблять, заплатишь за водоотведение по счетчику за всех. Все, иди, устала я от тебя.