Второе. Точно не первое. Даже если ему какой-то важный человек поручил держать у себя мальчика, разве он ради него забудет про свою единственную дочь?

Лев добавил:

— И у меня есть действенный способ расшевелить его. Тебе он не понравится. Но ты должна знать, что меня вынуждает так поступить твой отец.

Мороз пробрался под куртку, залез за воротник, я будто покрывалась корочкой льда. Что он собрался сделать?

— О чем ты уже подумала?

3. Глава 3

— Вы меня… — Я попыталась протолкнуть вязкий ком в горле, но страх только туже обхватывал шею.

— Что я тебя?

На миг мне почудился лишний подтекст в его вопросе. Всему виной его голубые глаза, что так пристально смотрели на меня. Даже здесь, на улице среди ясного дня, мрак не рассеялся в них.

Страшно облечь мысли в слова. Он ведь не собирается со мной сделать что-то плохое? Нет, не должен. Ибо в отместку потом отец сделает то же самое с Даней. Тогда что?

Может, это все пустые тревоги. Мне неизвестно, что за человек передо мной. И на что он готов ради того, чтобы вернуть сына.

— Нечего бояться, Светлана. Пойдем, — сказал Лев и направился вперед.

Мы продолжили прогулку по морозному двору. Теплая куртка больше не согревала. Солнце будто потускнело. Я не могла не бояться — все же я полностью в его руках.

Он говорил, насилие недопустимо. А сам приказал своим людям меня похитить. После благотворительного мероприятия я уходила почти последняя. Поздний вечер. На стоянке перед театром почти пусто. Я села в машину, приняла таблетки, отъехала буквально несколько метров — колесо оказалось пробито. Пока я тяжко вздыхала у машины, собравшись звонить папе, возле меня остановился неприметный микроавтобус. Оттуда вышел молодой приятный парень, спросил, не нужна ли помощь.

У него оказалась запаска. Ни о чем не подозревая, я подождала, пока он поменяет колесо, поблагодарила его. Он отказался от денег, а когда я отвернулась, чтобы сесть в машину, прижал к моему рту тряпку.

Теперь он сидел в подвале. Лев его не выгонит, не уволит сейчас. Охранник слишком много знает. Возможно, так и просидит до обмена взаперти.

Похитить меня, посадить под замок — это тоже насилие. Был у него другой выбор?

— Что вы хотите сделать? Ответьте.

— Я лишь предупредил, раз выдался случай поговорить.

— Пожалуйста… Скажите. Напугали, а потом как не бояться?

Он резко остановился. Я его достала расспросами?

— Совершенно верно. — Он поднял глаза к кронам занесенных снегом сосен. — Странно сначала пугать, а потом просить не бояться. Я знаю, что бояться ты будешь. Мои слова должны подтолкнуть тебя к тому, чтобы ты сама все рассказала. Либо предложила свой вариант, как расшевелить твоего отца. Более щадящий для тебя вариант.

Лев перевел взгляд на меня.

— Дайте мне с ним поговорить.

— Нет, — отрезал он. И пошел сминать девственный снег дальше своими тяжелыми ботинками.

Я подтянула шарф до самого носа, ежась от холода, и сунула руки в карманы.

— И сколько у меня есть времени подумать? — спросила я, когда его догнала.

— До завтрашнего дня. Возможно, твой отец еще сам расшевелится.

Он точно надеется меня найти. Все ближайшие области захочет перерыть. И будет тянуть до последнего.

Лев, конечно, не поверил, что мое желание поговорить с отцом без злого умысла. Что придумать другое? И как вообще заставить себя думать в этом русле? Ведь нужно родного любимого папу испугать так, чтобы он тут же обменял меня на мальчика.

Страшно представить. А Лев уже что-то такое придумал.

Он поздоровался с идущими нам навстречу охранниками и приказал им отвести меня в комнату.