– Вы…

– Я ни к чему тебя не склоняю, – машет рукой.

А глаза остаются печальными.

– Я не провидица. И не знаю, как будет. Но я прожила жизнь. И у меня есть опыт. Который позволяет мне смотреть намного дальше, чем способна ты теперь. Видеть истинное.

– Но…

Мне хочется отмотать время назад. Сбежать в комнату, как только она здесь появилась. Закрыться в ней и не слышать всего этого!

Но…

В чем-то она права.

– Ни к чему не склоняю, Саида. Каждый имеет право набить свои шишки. Совершить собственные ошибки. Только как бы после не оказалось, что они разрушили всю жизнь! Увы. Бывает так, что не все можно исправить. Решение принимать тебе. Но завтра Давида не будет с самого утра. У него пресс-конференция и открытие больницы. Я могу помочь тебе уехать. Снабдить деньгами. Достаточными на первое время. Решай. Другой возможности может и не быть. Решай, Саида. И знай. Я не враг тебе. Не враг. И лично против тебя ничего не имею.

8. 8 глава 8

– Давид!

Он возвращается поздно. Уже совсем стемнело.

Уставший. Явно замученный.

Но по всему телу проносится дрожь, когда я вижу, как вспыхивают его глаза.

– Саида!

Накрывает мой рот жадным, голодным, сметающим с ног поцелуем. Дурманит сильнее самого крепкого вина.

– Скучал. Как я безумно скучал по тебе!

Сжимает меня в объятиях. Прижимает так крепко, что каждый удар его сердца отбивается у меня внутри. Где-то в животе. Заставляет терять здравый смысл. Выбивает все мысли. Пол уходит из-под ног!

– Люблю тебя. Жена!

Давид смакует это новое для нас обоих слово. Перекатывает на языке, и даже мне передается его такой особенный, такой необычный вкус.

Подхватывает на руки и кружит, кружит, кружит!

И все проблемы остаются где-то там. Далеко. За толстым стеклом и крепкими, надежными дверьми нашей спальни!

– Обещаю, – покрывает мое лицо, шею, плечи жаркими жадными поцелуями. – Как только разгребусь! У нас будет самый настоящий медовый месяц! Я увезу тебя туда, где нас никто не потревожит! Мы выбросим одежду и будем наслаждаться друг другом до искр из глаз!

– Да…

Шепчу, подставляя ему свои полуоткрытые губы.

– Да, Давид…

Обхватываю его шею руками.

Самозабвенно. Страстно отвечаю его губам. Сама тянусь за его лаской.

Отдаюсь. Распахиваюсь.

Так остро, как только умею.

Ведь….

Я люблю его. Люблю! И буду любить всегда!

Но… Аиша права.

Что я о нем знала? Он даже не счел нужным посвятить меня в свои планы. Я понятия не имела, например, что Давид собирается стать мэром!

И мы оба знаем, что не будет. Не будет никакого медового месяца. Если его планы удадутся, дел будет невпроворот. Мы и видеться практически не будем. А если нет… Проблемы с их империей не растворятся сами по себе.

Да. Кто-то скажет, что это дела мужчин. Что женщину не нужно в них посвящать. Это не для нас.

Но для меня это не так.

Жена должна разделять все, что касается ее супруга.

Разве то, что он ничего не рассказал мне о своих планах, не показывает его истинного отношения?

И это ведь лишь самое малое из всего, что накопилось. Что стоит между нами!

– Давид!

Меня сносит его напором, как ударной волной.

– Голодная?

Давид почти рычит, скользя по всей моей коже губами. Кажется, не осталось ни единого места, которое бы он не заклеймил. Своей неуемной страстью. Жаром своих губ. Слегка пробегаясь зубами.

Будоража, дурманя, игриво щекоча кончиком языка.

– Я ела. А ты? Голоден?

Обмякаю в его руках окончательно. Оплетаю шею, сжимая руки.

– Чертовски голоден. По тебе! Моя жена!

Накрывает мои губы, окончательно выбивая из меня дух.

Даже легкие сжимаются. Дышать невозможно…

Вернее, нет. Я дышу. Но только не воздухом. Я дышу им. Как он и говорил когда-то! Им…