И да, странное ощущение, что это не просто выверт, а нечто более сложное и высокое по организации, хотя это просто немыслимо потому, что немыслимо.

И, конечно, все же чувствую в себе некую подавленность из-за того, что совершенно не могу воздействовать на этот мир биологической жизни, включая даже микроскопических существ этого мира, называемых вирусами и микробами.

Любую гору могу распылить по малейшему желанию, да что там гору, хоть всю планету, но не сдвину даже крохотное существо, которое здесь называют бактерией!

Потому я и распадался постоянно сам, что пытался… что пытался?.. Уже не вспомню, потому что это странный и чудовищно сложный мир, ничего подобного нигде нет, и только теперь не просто понимаю, но и чувствую, что это нечто сложнее всего, что я знал и умел.

Я вздохнул, чувствуя, что получилось почти непроизвольно, уже вживаюсь в жизнь простых человеков, вспомнил тот темный сарай и просто шагнул в него, здесь оставив примятую постель.

В этом мире это назвали бы переносом или телепортацией, на все есть термины и названия, хотя переноса не было, просто оформился там и мгновенно увидел все вокруг, сразу же вышел во двор, вглядываясь в дом.

Сквозь стены видно девочку, что в постели прижалась к самке и крепко спит, вцепившись в нее обеими руками. Женщина тоже спит, некрасиво запрокинув голову и раскрыв рот, откуда исходят хриплые звуки.

Я тихонько постучал, подражая Марианне, отступил на шаг, а потом вообще отодвинулся от крыльца, ступая по мягкой траве.

Дверь распахнулась, на пороге возник тот огромный мужик, что доминантит в доме, всмотрелся в меня злыми глазами.

– Ты чё там в темноте прячешься?.. Выйди на свет!

Я ответил тихим голосом:

– Иди ты сюда. Разговор.

Он рыкнул:

– Думаешь, испугаюсь?..

Я не ответил, чтобы не ошибиться, а он неспешно спустился по ступенькам, подошел, громадный и широкий, как сказал Шерлок, бывший боец без правил, хотя не знаю, что это, но Шерлок говорил вроде бы с уважением.

– Ну, говори? Кто тебя послал?

– Я послал, – ответил я. – Ты знаешь, что ты нарушаешь закон?

Его лицо исказилось устрашающей гримасой, а голос стал злее:

– Слушай, гнида, тебя кто послал? Если Ночные Совы, то хрен они что получат. Здесь только мы собираем навар.

Я произнес ровным голосом:

– Жаль, не могу тебя исправить.

Он зло хохотнул:

– Да меня и колония не исправила!.. Две сидки имею, понял?.. А ты хто?

– Не знаю, – ответил я, – но мне подсказали, что с тобой сделать.

– Ну-ну? – спросил он с интересом.

– Проблемы не все решать обязательно, – ответил я голосом Кощея. – Некоторые проще похоронить и не вспоминать больше.

– Че-че?

Я не сдвинулся с места, на биологическую жизнь воздействовать не могу абсолютно, но материя первого уровня в моей власти.

Почва под ним исчезла, он рухнул в глубину шахты с идеально ровными краями. Далеко снизу донесся его запоздалый вопль, однако атомы уже вернулись к прежней структуре, и крик оборвался, а земля снова стала такой же ровной и твердой.

Ощущение, что я сделал не совсем правильно, осталось, хотя именно так пожелала тогда Марианна. Впрочем, девочке в самом деле лучше пусть и с плохой матерью, но без визитов этого недоброго к ней самца.

Кощей и Ксюха не ощутили, что я исчезал, а потом появился, а я оформился снова в той же позе на кровати, включил телеприемник волн и начал поглощать поступающую информацию.

Понять с ходу уже не пытаюсь, хотя бы запомнить, что и в каких случаях нужно делать и что произносить этим примитивным речевым аппаратом.

Утром оба стража порядка, Шерлок и Марианна, зашли к Ксюхе. Я слышал из другой комнаты, как интересовались обо мне. Кощей спросил, в чем дело, Ксюха пугливым писклявым голоском затараторила оправдания, Шерлок ответил, что вчера задержанного нужно было бы оставить в полиции, проверить, но дел по горло, отпустили с ними, теперь и это как бы на их совести или даже ответственности.