Река в дождливые дни, тои дело, становилась более полноводной и создавала вдоль берегов небольшие, поросшие мелким камышом и осокой запруды и заливчики. Их я и решил осмотреть на предмет улова.

Прежде чем заняться рыбалкой, подпоясался саблей. Это в моем мире голый человек, если он не сексапильная красотка, не представляет интереса для разбойников, а здесь каждый имеет свою цену. И если будет застигнут безоружным, рискует очень быстро узнать ее на ближайшем невольничьем рынке.

Идея была хорошей. Практически в каждом водоеме плескалась уйма рыбы, но в основном не больше пальца. С такой даже ухи не сварганить. И лишь отойдя метров на сто, повезло. В небольшом пруду застрял отменный судак. С килограмм весом. Натуральный лапоть. Он даже плавать нормально не мог, отлеживался на боку.

Сперва хотел проткнуть его саблей, но вода искажала, а руки кривые. Так что пришлось без затей лезть в воду и банально вышвыривать рыбу на сушу. Удар камнем по голове, и вопрос ужина решен.

Вернулся к своему временному пристанищу. Отрубил ножом голову, выпотрошил и экономно посолил. Из молок и отмокших к тому времени лепешек, соорудил бутерброд. Проглотил в пару укусов и настороженно прислушался к организму. Но живот лишь довольно урчал, ненавязчиво намекая, что не против продолжения банкета. Что ж, разумная мысль. Только сперва надо сменить стоянку. Я и так задержался. Если здесь проходил один отряд людоловов, то вполне может объявиться и другой. А я совсем не готов к подобной встрече. Значит, самое время собирать манатки и искать более укромное местечко. Там и подумаем об ужине.

Натянул новую рубаху… Влажная еще, но на мне быстрее высохнет. Штаны тоже. Лето, в конце концов. От старой рукава отпорол, пойдут на портянки, а оставшееся полотно распустил по шву и соорудил себе нечто среднее между арафаткой и байданой. Непокрытая голова и прямые солнечные лучи — могут закончиться целой кучей неприятностей. Кто бывал на югах, в курсе. Степь, конечно, не пустыня, но разница небольшая. А солнечный удар нам не нужен.

Все остальное сложил в тулуп, сделав из него тюк, забросил на плечи и двинул мелководьем вверх против течения. Почему туда? Татары шли вниз, предположительно к броду, а брод — это как в моем мире оживленный перекресток. И пока я не уверен, что готов к встрече с аборигенами, туда соваться не стоит.  

Кстати, символично получилось с речкой. Только Харона нет. Да и не нужен, собственно. Сам на ту сторону переберусь, если понадобится.

Брел по лодыжки, наслаждаясь речной прохладой, теплом солнца, свежим воздухом, пением птиц, и размышлял о вечном. Вот ведь как бывает, лежит человек на смертном одре, страдает и мечтает лишь об одном: чтобы все поскорее закончилось. А потом, бац — и добро пожаловать на второй круг. Причем, если по большому счету, с нуля. Поскольку ничего из прежней жизни в этой мне не пригодится. Подтверждая расхожий постулат о том, что в загробную жизнь ничего с собой не заберешь. Кроме опыта… И крупиц каких-то знаний. Почему каких-то? А к чему мне здесь и сейчас, например, навыки вождения автомобиля? Или умение рассчитать двутавровую балку. Или знание устройства компьютера? То-то же.

Пройдя с полкилометра, набрел на симпатичный овражек, спускавшийся к реке. Берега поросли травой, дно сухое. В дальней части росло несколько деревьев. В основном ольха и ивы. Деревья стояли плотной кучкой, и под переплетением ветвей можно было укрыться не только от солнца, но и от утреней росы и небольшого дождя. На одну ночь, лучше не сыскать. Завтра выберусь наверх, осмотрюсь, тогда и буду думать дальше, а пока — добро пожаловать в приют одинокого странника.