– Осирис откроет врата в Дуат, и пусть сердце замрет.

Стук. Стук.

– Диего! – воскликнула я, поддавшись панике, когда осознала, что именно он пытается сделать.

«Лежи неподвижно, Одри!» – услышала я в голове его голос, вытеснивший из нее Башню, хотя губы Диего шептали совсем иное:

– Осирис откроет врата в Дуат, и пусть в них ее душа войдет!

Стук. Стук.

Тишина.

По лбу растекся жидкий свинец, а в груди – металл. Сделав вздох, я уже не выдохнула. Пальцы Диего ослабли, отпустив меня, но грань была пройдена. Я откинула назад голову и почувствовала, как мое отяжелевшее тело проваливается в перину матраса.

Любой ритуал должен быть доведен до конца. Даже тот, в котором нужно умереть всего на секунду, чтобы в следующую перенестись туда, куда нельзя живым.

– Диего?

Казалось, я перестала существовать. Наверное, такой и была настоящая смерть: сплошь холод, напоминающий о спальне Зои, но душащий, как плотный туман. Я не чувствовала ног, настолько свободная, что превратилась в ничто. Зато я отчетливо слышала голос Диего:

«Дуат похож на калейдоскоп – крутишь, вертишь и каждый раз находишь что-то новое. Тысяча отражений, однако все они смотрят друг на друга. А ты, даже смотря в одно, смотришь во все сразу. Именно поэтому каждая душа видит Дуат по-своему. Необычно, правда? В детстве я мог часами бродить по нему… Но мне никогда не удавалось постичь это место до конца. И никому не удастся».

Вот что имел в виду Диего, когда говорил об относительном течении времени – я будто провисела в Дуате бесплотным духом целое тысячелетие, прежде чем органы чувств наконец-то вернулись. Сначала осязание, затем зрение и обоняние…

«Все, ты прошла. Добро пожаловать в Дуат!»

Но все, что я увидела перед собой, наконец-то вернув себе физическую (или псевдофизическую) форму, – это обычная пустыня: дюны и холмы из коричневого песка, похожего на тростниковый сахар, на горизонте которых дрожал мираж большого города.

«Это Первый Дом – один из двенадцати домов Дуата. Красиво, правда?»

– Очень, – соврала я с притворным восхищением. – Обожаю песок!

«Эй, не капризничай! Ты видишь Дуат таким, потому что я твой проводник, а мой культ – это Осирис. Кстати, случайно встретишь его – передай от меня пламенный привет. Когда-то мы были очень… близки. Мой самый необычный опыт!»

– Фу, Диего, – скривилась я, обернувшись: позади меня возвышались идентичные дюны, уходящие на много миль вдаль. Заблудиться в этом месте было проще, чем приготовить паприкаш: я сделала несколько шагов в сторону города-миража и вдруг заметила, что мои следы исчезают прямо на песке, не давая запомнить, откуда именно я пришла. – И это царство мертвых? Как странно… Стоп, а это еще что?

«Ах, это… Копия моего браслета, да. В нем то время, что отведено тебе в Дуате на поиски Зои».

Я, удивленная, подняла к глазам запястье и внимательно рассмотрела змеиный браслет, вьющийся вокруг руки. Там, в реальности, он по-прежнему был надет на Диего, но здесь принадлежал мне. Только теперь вместо песка в длинном стеклянном брюшке змеи плескалась свежая кровь: колба с ней, изогнутая, тянулась почти до раздвоенного языка. С гремучим хвостом, завивающимся под моим локтем, змейка казалась эфемерной – слишком легкой для украшения из черненого серебра. Пока я рассматривала ее, мне вдруг показалось, что кровь в колбе опустилась на несколько миллиметров ниже…

«Нет, не показалось. Поспеши! Время здесь течет иначе, помнишь? Вдобавок Дуат изменчив, как настроение Тюльпаны. Он никогда не повторяет свою форму дважды. Вот три правила, которые тебе нужно запомнить, чтобы пройти его: не оборачиваться, не слушать и не останавливаться».