– Будет исполнено, махараджа, – ответил корнак. – Теперь животное мне подчиняется, и я отведу его в безопасное место. А если вновь заартачится, мой крюк не останется без работы.

– Тогда действуй.

– Слушаюсь, господин.

Не видя больше буйволов, слон присмирел и послушно выполнял приказы погонщика. Сначала, правда, он попытался приблизиться к повозке, то ли собираясь защитить людей, то ли сам ища у них защиты, а потом покачал массивной головой и скрылся в густых зарослях.

– Возвращаться… Проще сказать, чем сделать, – вздохнул Янес. – Хотелось бы мне посмотреть на других охотников в подобных обстоятельствах. Увы, нам не удалось как следует проредить стадо, значит придется пока оставаться здесь.

– А буйволы не догонят Биндара? – спросил Каммамури.

– Он отличный наездник и скачет на одном из лучших моих коней. Буйволы нападают стремительно, но у них короткое дыхание.

– Значит, они вернутся?

– Мне кажется, я уже вижу их перед собой. Эти твари никогда не оставят поля боя, не попытавшись отомстить, и их набеги наводят ужас не только на местных охотников, но и на европейцев, приезжающих в Азию опробовать свои крупнокалиберные карабины. Отравили… Уже третьего отравили! Безумие какое-то.

– И правда поразительно.

– Однако на сей раз я не отступлю, пока не дознаюсь, какой шакал совершил это преступление. Ему не избежать знакомства с топором моего палача. Я очень рассчитываю на Тимула. Он прекрасный следопыт, и если возьмет след убийцы, то пройдет по нему хоть до великих Гималаев или в самое сердце Тибета. Я не понимаю, в чем причина этих убийств. В конце концов, народ любит меня, а рани любит еще больше. Казалось бы, все прекрасно, и вдруг эти предательские отравления. С этого вечера я не буду есть ничего, кроме вареных яиц, которые сам очищу.

– Это вы правильно придумали, сеньор Янес. Никому теперь нельзя доверять. Я буду лично печь лепешки для вас, рани и маленького Соареса.

– Что? Старый охотник превратится в булочника?

– Мы, маратхи, умеем не только убивать тигров и слонов, но и месить и печь хлеб. С этого дня заведовать дворцовой кухней буду я. Если только замечу, как кто-то из поваров подбрасывает в еду яд, мигом отрублю ему голову своим тальваром.

– А потом бросишь его труп тиграм, живущим в наших садах.

– Слушаюсь, господин Янес. Нужно примерно наказать негодяев, грозящих отправить всех нас в объятия Кали.

– Сперва их поймай.

– Постараюсь.

– Нужно решить, что будем делать по возвращении. И раз уж ты сам вызвался кашеварить, готовь для меня и моей семьи только яйца.

– Они скоро вам поперек горла встанут, – рассмеялся Каммамури.

– Прибавь к ним фрукты. Но очищать их я буду сам.

– Не стоит, господин Янес. Очень легко тонкой иглой ввести яд кобры под кожуру банана.

– От твоих слов у меня мурашки по коже, хотя день сегодня жаркий и солнце припекает вовсю. На нашем Момпрачеме никогда бы не случилось ничего подобного… Похоже, буйволы возвращаются?

– Похоже, что так. Теперь они еще злее и наверняка попробуют перевернуть повозку.

– Карабины заряжены?

– Да, ваше высочество, – отозвался один из шикари.

– Надо преподать суровый урок этим телятам.

– Слышите, господин Янес? – вскричал Каммамури. – Ломятся через подлесок, хотят подобраться с другой стороны.

– Посмотри, не свисают ли у кого-нибудь из них лошадиные кишки с рогов.

– Не дай бог! Ведь это бы означало, что и Биндар мертв.

– Он мог спастись, забравшись на дерево. Все готовы?

Буйволы неслись во весь опор, ломая и топча кусты своими тяжелыми копытами. На краю поляны, где стояла повозка, они немного притормозили, угрожающе мыча. Животные были в мыле. Пот тонкими серебристыми нитями стекал с их темных шкур на землю. Похоже, конь Биндара заставил их хорошенько побегать и, скорее всего, сумел спастись, потому что на рогах не было заметно следов крови. Бока тварей тяжело вздымались, глаза страшно налились кровью.