Более подробно сам этот процесс – признания и преодоления неведения – иллюстрирует следующий отрывок [7]:

«Сократ. …Вот скажи мне, учиться – это значит становиться мудрее в том деле, которому учишься?

Теэтет. А разве нет?

Сократ. А мудрецы, я думаю, мудры благодаря мудрости?

Теэтет. Да.

Сократ. А это отличается чем-то от знания?

Теэтет. Что именно?

Сократ. Мудрость. Разве мудрецы не знатоки чего-то?

Теэтет. Что ты имеешь в виду?

Сократ. Одно ли и то же – знание и мудрость?

Теэтет. Да.

Сократ. Вот это как раз и приводит меня в затруднение, и я не вполне способен сам разобраться, что же такое знание. Поэтому скажи честно и благородно, что, по-твоему, есть знание?

Теэтет. Итак, мне кажется, что и то, чему кто-то может научиться у Феодора, – геометрия и прочее, что ты только что перечислял, – есть знания и, с другой стороны, ремесло сапожника и других ремесленников – а все они и каждое из них есть не что иное, как знание.

Сократ. Вот благородный и щедрый ответ, друг мой! Спросили у тебя одну вещь, а ты даешь мне много замысловатых вещей вместо одной простой.

Теэтет. Что ты хочешь этим сказать, Сократ?

Сократ. Может статься, и ничего, но все же я попытаюсь разъяснить, что я думаю. Когда ты называешь сапожное ремесло, ты имеешь в виду знание того, как изготовлять обувь?

Теэтет. Да, именно это.

Сократ. А когда ты называешь плотницкое ремесло? Конечно, знание того, как изготовлять деревянную утварь?

Теэтет. Не что иное и в этом случае.

Сократ. А не определяешь ли ты в обоих случаях то, о чем бывает знание?

Теэтет. Ну да.

Сократ. А ведь вопрос был не в том, о чем бывает знание или сколько бывает знаний. Ведь мы задались этим вопросом не с тем, чтобы пересчитать их, но чтобы узнать, что такое знание само по себе. Или я говорю пустое?

Теэтет. Нет, ты совершенно прав.

Сократ. Взгляни же еще вот на что. Если бы кто-то спросил нас о самом простом и обыденном, например о глине – что это такое, а мы бы ответили ему, что глина – это глина у горшечников, и глина у печников, и глина у кирпичников, – разве не было бы это смешно?

Теэтет. Пожалуй, да.

Сократ. Стало быть, смешно в ответ на вопрос, что есть знание, называть имя какого-то искусства. Ведь вопрос состоял не в том, о чем бывает знание».

В приведенном отрывке показано, как происходит «делегирование» в процессе поиска ответов самому подростку, показана стратегия и тактика ведения беседы, в процессе которой Теэтет именно на основе процесса саморефлексии и собственного творческого осмысления пришел к определенным выводам.

Рассмотренный отрывок также является наглядной иллюстрацией основного постулата в коучинге, что ответ есть у самого коучи́. При этом важно отметить, что поиск преодоления неведения весьма непрост. Мераб Мамардашвили пишет:

«… большая часть человека вне его. Она в том пространстве, о котором я говорил, определив его как пространство языка, и теперь лишь добавлю, что человек – это весьма и весьма длительное усилие. Надо иметь смелость и терпение на это усилие…» [5].

Итак, благодаря лишь первым фразам описанной Платоном истории нам удалось поразмышлять над очень важной темой – «одаренности» к коучингу как познавательной деятельности. Эта «одаренность» может быть сформулирована как способность «осознавать свое неведение и преодолевать его».

Достаточно часто используют для описания работы коуча метафору «повивальной бабки», вспоминая о Сократе. Проясним, что на самом деле имел в виду философ. Приведем известный момент из диалогов Сократа [7]: