Я протираю стол и вытираю руки полотенцем. Аккуратно вешаю его на сушилку. Оборачиваюсь. Даже не смотрю на охеревшего Валерчика. Смотрю на Нику.

Ой, мля!

Губы надула. Руки на груди сложила. Ну чисто училка у доски. Убивает презрением главного хулигана и двоечника.

И, кстати, она так похожа на мою химичку… А химичка у нас была - м-м-м! Девчонка прямо из института, с третьим размером и выпуклой задницей. Мы всей параллелью одиннадцатых классов на нее дрочили. До сих пор мне в эротических снах снится. Такое там вытворяет…

А эта Никуся… Да она же, по-любому, даже сосать не умеет. Это я сегодня спросонья на что-то надеялся. Если бы сам не обломался, она бы меня точно обломала. Ее еще учить всему придется… Нафиг надо.

Не, пусть она с тухлым Валерой играет в старперские отношения. Он ей хризантемы с маминой грядки, она его по головке погладит. По верхней, естественно.

Меня такой расклад никак не устраивает. Я парень горячий. Мне нужен жесткий трах.

Ну все. Я пожрал, посуду помыл. Валерчика унизил. Можно и валить.

Прохожу мимо училки, стоящей в дверях с этими своими сложенными руками. Задерживаюсь на секунду. И - внезапно беру ее за шею. И жестко засасываю.

Успеваю обхватить за талию, впечатать в себя, засунуть язык ей в горло… Пусть почувствует. Напоследок.

Да, на мне вчерашняя рубашка, в которой я потел всю свадьбу и не очень свежие носки. Зубы я чистил без зубной щетки и от меня несет перегаром. Ну вот так вот, мля, ощущается настоящий мужик!

Запомнила? А теперь забудь! Нюхай своего надушенного Валерчика.

19. 19

Ника

У меня нет слов. Одни звуки.

- А… Э... Мэ…

Пока я мычу, он окончательно отрывается от моих губ, разжимает тиски железных объятий, произносит:

- Чао, детка!

И просто уходит в закат.

А я… стою, держусь за стеночку. Потому что голова кружится. И коленки подкашиваются. И в животе что-то такое происходит…

- С тобой все в порядке? - слышу голос Валеры.

Валера… С трудом вспоминаю, кто это.

- Да, - хриплю я. - Все хорошо.

- Ты можешь написать заявление в полицию, - продолжает он. - Это домогательство. Я буду свидетелем.

- Что?

У меня, наконец, получается сфокусироваться на нем. Какое странное лицо… Никакое. Плоское, как блин. Глаза выпученные, нос какой-то размазанный, губы… Нет, не хочу на них смотреть.

Он стоит рядом, и я чувствую запах его дезодоранта. Неестественно свежий, как освежитель в туалете. А Костя благоухал совсем не свежестью. Он пах как… животное!

- Ты права, этот Костя - хам и наглец. Таких надо в клетке держать.

Да! Точно. Его надо держать в клетке. Как зверя. Как опасного, хищного, невыносимо сексуального зверя…

- Будешь писать заявление в полицию?

Я отрицательно машу головой. Он что, серьезно? Что я напишу? Ко мне пришел Кот, сожрал мою сметану и облизал меня?

- Но он заслуживает наказания! - выдает Валера.

Ну и чего же ты его не наказал? Он целовал меня у тебя на глазах, а ты… Я хочу сказать это. Но почему-то говорю совсем другое:

- Какое заявление? Не дай бог, в школе узнают.

- Да… Понимаю.

- Понимаешь?

- Ты учительница. Для тебя важна репутация.

- Да уж…

Репутация? Да, всегда была важна. Я всегда старалась быть хорошей и правильной. А Кот… ему плевать на всё! И на всех. Делает, что хочет. Творит всякую дичь. А потом просто моет за собой посуду, целует и уходит…

Я опускаюсь на стул. Валера ставит чайник и наливает мне чаю. Такой заботливый…

- Ты же не ожидала, что я буду с ним драться? - произносит он, садясь напротив.

- Я… нет, конечно.

А правда, чего я ожидала, предлагая Валере выгнать Кота? Что он возьмет веник и отлупит его по загривку?