— Где же ты летаешь? — спросила она взрослую фею.

— В основном ночью. Редко. И далеко от города. Там, где точно никто не увидит, — со вздохом ответила та. — Ну, и дома… На крышах ещё можно, но в городе надо очень осторожно, ты ж понимаешь. В общем, вариантов мало, Мариш, но я тебя с собой возьму обязательно. Подучу заодно…

Подучиться было просто необходимо!

Первый раз Марина взлетела в собственном подъезде, на первом этаже, где квартир не было и даже в глазок её увидеть никто не мог. Оказалось, что для этого следует совершить всего одно маленькое мысленное усилие, такое же, как во сне. Никаких проблем! Как и ходить по воздуху. Но вот менять направление и положение тела, увеличивать и уменьшать скорость, кувыркнуться и так далее… С непривычки получалось так себе.

Разумеется, весь вчерашний вечер Маринка тренировалась в своей комнате. Маленькой комнате! Ограниченное пространство, не разгонишься, не повернёшься толком — отвратительно!

А тётю Яну пока дождёшься…

***

Первым делом взрослая фея нашла нужным научить младшую необходимой и элементарной вещи: определять, «ху из ху», в смысле кто есть кто. А если конкретнее: правильно смотреть. Это не требовало ровным счётом никакого напряжения: просто чуть-чуть прикрываешь ресницы и смотришь будто бы сквозь человека. Или собаку, или древесный лист, или камень — неважно. И видишь второй, истинный облик. Хотя какой из них истинный, тоже так-то вопрос…

Пользуясь этим приёмом, Маринка определила, что в её классе нет ни одной феи. Что, конечно, опечалило.

Был оборотень: скуластый Юрка, хулиган и двоечник. При правильном взгляде облик задиристого, вечно растрёпанного пацана слегка плыл и раздваивался, показывая вторую ипостась: такого же взлохмаченного серого щенка. Но не собаку — волчонка, наверное…

Кроме того, среди одноклассников обнаружилась самая натуральная гномка: отличница Милка, зануда, вечно решавшая наперёд задачки из учебника алгебры. От людей она особо и не отличалась: обычная девчонка, толстенькая и приземистая. Но зрение НАСТОЯЩЕЙ феи позволяло увидеть, что Милкины уши не только торчат лопушками, но вдобавок изрядно волосаты.

А вот когда Маришка прищурилась на учительницу биологии, Анну Степановну…

Фея всегда опознает другую фею: по окружающим её искоркам. Искорки могут быть разного цвета, но они есть всегда: словно вокруг феи парят крошечные солнечные зайчики.

Увидев этих самых зайчиков (ярко-розовых, между прочим!) у пожилой и строгой биологички с седыми волосами, уложенными в аккуратный пучок на затылке, Маринка даже растерялась. Ну надо же! Ведь фея должна быть весёлой, молодой… ну и всё такое! Как тётя Яна. Правда, и тётя Яна нередко выглядела уставшей, бывала сердитой и неразговорчивой…

«Мы такие же люди, солнышко, не выдумывай лишнего, — вспомнила Марина её слова. — Просто умеем летать».

А все люди разные…

Анна Степановна, заметив наконец заворожённый взгляд своей ученицы, переложила указку из руки в руку и вдруг сказала:

— А теперь посмотрим, помните ли вы формы бесполого размножения растений. Данилова, иди к доске.

И когда Маринка подошла, биологичка повернулась к ней и вдруг подмигнула.

А после звонка велела:

— Данилова, задержись-ка. Дверь закрой уже за собой, Скворцов! — Она проследила за захлопывающейся створкой и негромко сказала: — Марина… Не надо так на меня смотреть, ладно? Все мы разные. И будь, пожалуйста, осторожна, хорошо?

Все взрослые одинаковы! Банально, но ведь это правда!

Маринка удержалась от высказывания «Спасибо, я уже в курсе!», пообещала вести себя хорошо и, выскочив в коридор, немедленно прищурилась.