– Когда ты замираешь от моих прикосновений, ожидая моих дальнейших действий, ты даже не представляешь, какой ураган бушует у меня внутри. Моя маленькая девочка, – прошептал Стас и накрыл мои губы своими, доказывая свою власть надо мной.

Я была готова признать эту власть. Буквально упасть на колени, называя его своим господином. Лишь бы он продолжал целовать меня так страстно, словно я его последняя надежда на жизнь, лишь бы его руки, блуждающие по моему телу, были так же нежны, так же ласковы.

– Как же я об этом мечтал!

– Я тоже…

Прервало нас неожиданное покашливание у дверей. Мир завертелся, возвращая меня в реальность. Покраснев, я отшатнулась от Стаса, опустила поднятую юбку платья и развернулась к Коле, буравя его недовольным взглядом. А тому хоть бы что!

– Я вам не мешаю? Вижу, что не помешал, – ухмыльнулся друг и обратился уже к Стасу: – Идем, принесем стулья от соседей.

– Идем, – со вздохом отозвался Стас и, когда проходил мимо, невесомо задел пальцем мои припухшие губы. – Разговор не закончен.

Разговор? А мы разговаривали? Но отпустить ехидное замечание я не успела: подруги позвали меня в гостиную.

– Просыпайся, моя совершеннолетняя девочка, – проговорили совсем рядом, и я накрыла голову подушкой.

Кто там опять в зале телевизор с утра включил так громко, что даже в комнате слышно? Хотя голос довольно знакомый – звезда, что ли, какая? Тут я распахнула глаза и увидела перед собой обнаженного и довольного блондина. Вернулись воспоминания минувшей ночи и вызвали жгучий румянец на щеках.

– Так мне это не снилось? – прошептала я, неотрывно смотря в глаза любимого.

– Было настолько плохо, что лучше бы это был кошмар? – весело спросил он, и я зарделась, отрицательно качнув головой.

Стас взял мою ладонь и поцеловал каждый палец.

– Я люблю тебя, Стас, и всегда любила только тебя, – выдохнула, жмурясь от блаженства, – и видела мой первый раз только с тобой. Разумеется, я на седьмом небе от счастья! Иногда ты задаешь совершено глупые вопросы.

Вот шептала и сама себя не узнавала. Да я отроду никому таких вещей не говорила, даже маме! Я же колючий ежик, а с ним… С ним я другая. Счастливая и мягкая. Будто у него есть ключ от моей нежности.

– О моих чувствах ты достаточно слышала этой ночью, – прошептал Стас, поцеловав в нос, и стащил меня с кровати, чтобы унести в ванную под мой протест. – Скоро твоя мама придет, тебе надо умыться, причесаться, а еще закинуть простынь в стиральную машинку.

– Ой, – покраснела я, сразу вспомнив всё до мелочей, а еще успев глянуть на электронные часы у себя на компьютерном столе. – Мамочки! Мамочка через час придет! Стас, тебе нужно уходить!

– Даже не собираюсь, – хмыкнул он и вернул мне мою же фразу: – Почему бы не остаться? Не в первый же раз ночуем друг у друга.

И засмеялся! Засмеялся ведь! У-у, вредный! Если бы так не любила, то точно убила бы.

Не успели мы выйти из ванной, счастливые, распаренные и донельзя довольные, попали под изумленные взгляды своих родительниц. Я пискнула и спряталась за спину Стаса. Он был в брюках, но без рубашки. К счастью, на мне были домашние хлопчатобумажные футболка и шорты.

– Тебе не кажется, что это твой сын? – спросила моя мама у тети Светы, пока та стояла с открытым ртом и с подарком в руках.

Для меня, кажется, подарочек.

– Может, это новые голограммы, которые способны воспроизводить человека в полный рост? – вернула реплику тетя Света моей маме.

Стас отмер и вытащил меня из-за своей спины, обняв. Его жест явно символизировал покровительство и защиту.