Вскоре от звуков и запахов, которые Маргарет развела на кухне, проснулись и мои сестры: Сидни, которой достались темные, почти черные волосы моего отца, маленький рот, бледное лицо и карие глаза с тяжелыми веками, и Юнис – с рыжими волосами от матери, зелеными глазами и веснушчатой (почти пятнистой) кожей. Сидни отличалась упрямством, часто дерзила и сердилась, а Юнис, наоборот, всегда была покладиста и послушна. Сестры, которых даже нельзя было принять за сестер, если бы вы не знали их лично, в данную минуту жадно поглощали завтрак и помогали Маргарет еще раз пройтись по списку приглашенных на вечеринку по случаю шестого дня рождения Юнис.

Гарри проснулся около восьми. Он принял душ, оделся, налил себе чашку кофе, выпил ее в несколько быстрых глотков и объявил, что собирается за праздничным тортом. Уходя, он почему-то не поцеловал Маргарет. Она стояла на кухне вместе с девочками и слушала, как трогается и отъезжает от дома машина.

– С папой все нормально? – спросила Юнис.

– Он расстроился из-за твоего дурацкого дня рождения, – тут же сказала Сидни.

– А ну-ка извинись! – велела Маргарет.

– Мне очень жаль, что папа тебя не любит, Юнис.

– Сидни! – сказала Маргарет более строгим голосом.

– Я же просто шучу, – ответила Сидни.

В устах Сидни это прозвучало почти как извинение, которое, кажется, удовлетворило Юнис, поэтому Маргарет не стала возражать.

Юнис никогда не пользовалась особой популярностью, но тем не менее на вечеринку собралось довольно много народу. Мистер и миссис Хенсон, проживавшие на той же улице, привели свою дочь Крисси; мистер и миссис Сангалли – маленького, страдающего астмой сына Хьюберта. Пара приятелей Гарри по работе – Рик и Тим – тоже пришли со своими детьми. Кроме того, нескольких своих подруг пригласила Сидни. Старшие девочки поспешили спрятаться в спальне Сидни от того, что они ласково назвали «лялечной вечеринкой». Тем не менее они все же принесли подарки, поздравили Юнис и пожелали ей счастливого дня рождения, прежде чем исчезнуть.

К удивлению Маргарет, к ним зашла и бездетная пара из соседнего дома. Дэниел и Джанет Рэнсом переехали сюда несколько недель назад, и Маргарет пригласила их из чистой вежливости. Дэниел работал учителем по драматическому искусству в средней школе, а Джанет преподавала балет в маленькой студии.

– Как мило, что вы зашли, – сказала им Маргарет, когда у нее выдалась свободная минутка. – Я и не предполагала, что это вас заинтересует.

– Ну, мы же не всегда будем бездетными, – ответила Джанет. – Я подумала, что было бы неплохо узнать, каково это.

Джанет была маленькая, тонкокостная, словно птичка, и стройная, как мальчик, с каштановыми волосами, собранными в густой пучок на затылке. Примерно так Маргарет всегда представляла себе Китти из «Анны Карениной»: красивая, изящная фарфоровая статуэтка. Маргарет никогда не отличалась худобой, а теперь, набрав лишнего веса, она почувствовала себя неуклюжей и некрасивой рядом с Джанет и ее красавчиком мужем.

– Не слушайте ее, – сказал Дэниел. – Она просто присматривается к своим будущим воспитанницам.

Маргарет рассмеялась, но Джанет все же немного смутилась.

– У меня действительно есть несколько буклетов от студии на случай, если Сидни или Юнис вдруг заинтересуются… – произнесла она, бросив на Дэниела испепеляющий взгляд.

Тот потер затылок.

– Сколько у вас книжек про ужасы, – сказал он, указав на полку у ближайшей стены, заполненную творениями Стивена Кинга, Анджелы Картер, Питера Страуба, Шерли Джексон, Уильяма Питера Блэтти, Айры Левина, Джеймса Герберта, Рэмси Кэмпбелла, Томаса Трайона, ну и, конечно, Г.Ф. Лавкрафта.