Что?

Я чуть в голос не крикнула.

Кто он такой и что со мной делает?

— Я, моя дорогая, доктор, который милостиво согласился вылечить тебя после радиационного ожога. Ты пять дней провалялась в реанимации. И если бы не Гилем, тебя бы уже давно утилизировали. Так что поумерь свой пыл и слушай внимательно. Тебя вытащили с того света. Плечо твоё я тоже подлатал. Удалил искусственные нервные волокна. Новые нарастут. Есть у меня одно экспериментальное средство. Не бойся, на себе проверил.

Чему бы то ни было удивляться уже поздно, осталось лишь внимательно слушать и молчать.

— Но главное, тебе пересадили щитовидку. Ткани хорошо срастаются, тебе крупно повезло. Ещё парочка переливаний крови, уколы, капельницы, восстановительная терапия по выводу из организма остаточной радиации, и ты будешь в норме. А костюм этот, — он продемонстрировал собственную биозащиту, — от тебя спасает, милочка. Фонишь немного. Кстати, за волосы не переживай. Вырастут быстро.

Что-что, а об этом даже не подумала расстраиваться. Меня другое волновало. Я не могла двигать телом. Абсолютно. Не могла говорить. Но радовало — слабые электрические импульсы отчётливо ощущала, как и неприятное жжение на коже в том месте, а значит, с двигательной функцией проблем быть не должно.

Облегчённо выдохнула и расслабилась, позволив доктору сделать очередной укол, из-за которого перед глазами поплыло.

— Так-так, сознание не терять! — рявкнул док. Тотчас горький, противный запах ударил в ноздри. — Смотри на меня и не думай закрывать глаза! Я тебя из комы вытаскивал не для того, чтобы ты опять свалилась в несознанку.

Недовольное ворчание врача, как ни странно, заставило улыбнуться.

То ли дело медперсонал восстановительного корпуса «Терры». Слова лишнего не скажут, молчат, аж зубами скрипят. Инструкции запрещают лишний раз волновать пациента?

— Эй, красотулька, ты как?

— М-м-м! — мыкнула я недовольно и дёрнула головой из-за неприятного, резкого запаха, в очередной раз ударившего в ноздри до самого мозга.

Широко раскрыла глаза и грозно уставилась на спеца. Ага. Старый медик довольно усмехнулся:

— Во-о, другое дело. Терпи, у тебя несовместимость с тем обезболивающим. Кто бы знал заранее. Сейчас станет полегче.

После очередного укола теплая волна разлилась по телу, и боль плавно отступила, но не ушла полностью. Однако и этого было более чем достаточно, чтобы значительно облегчить мне жизнь.

— Вот видишь, я не соврал.

Улыбка доктора вызвала во мне ответную реакцию. Я скривила сухие губы и пару раз признательно моргнула. Надеюсь только, я недолго буду таким овощем, иначе, боюсь, совсем потеряю веру в себя и собственные силы.

Даже не так. Что-то во мне уже безвозвратно изменилось. Я это чувствовала. Отчётливо. Будто из-под ног выбили землю и заставили плыть в невесомости неизвестно куда. Но главное — страх поселился в моём сердце, как и запоздалое разочарование из-за собственного бессилия изменить ситуацию к лучшему.

Неужели дальше будет только хуже?

6. Глава 5. Антваги

— Тыкр до тыкри. Ка-гр Гых-хар! — недовольно верещал старший антваг.

Высокий гуманоид своим зелёным хитиновым скелетом чем-то напоминал саранчу размером с полтора человеческих роста, с одним отличием: на его туловище обреталось две трёхпалые руки на шарообразных мощных плечевых суставах. К тому же переговорщик был заметно ниже и по меркам своих соплеменников — сутулился, чтобы быть на уровне с главарём ренегатов.

— Ещё раз повторяю, — Гилем явно терял терпение и тем не менее продолжал спокойно, — на станции останутся только те, кто захотят сотрудничать. Остальные — милости прошу в открытый космос. Или… — он ненадолго замолчал, нагнетая интерес, — мы можем высадить вас где-нибудь на необитаемой планете, сносной по АЕТСУП, чтобы вы могли переждать там завершение нашей операции по вскрытию защиты Хранилища.