Смерив меня всезнающим взглядом, он молча пошел рядом. Ведь не поверил. Но не пожелал выпытать ответ.

Черт! Забывшись, я едва не выругалась вслух. Как мне понять, ощутить его мысли и чувства. Как узнать ответ на извечный вопрос – кто я для него?

Внезапно лифт остановился. Двери неожиданно распахнулись, открывая нашему взору небольшую белоснежную комнату.

Сопровождающие поторопили:

– Просим... Тернар Сарафи ждет вас.

Подгоняемые ими, мы вышли из подъемника и огляделись.

Хм… уютно.

Одну стену украшал экран, транслирующий все те же бесконечные звездные просторы. У другой стояли светло-бежевые прямоугольники, похожие на те, что предназначались в наших отсеках для сна. Только здесь они были гораздо уже и выше. Диваны? Возле них стояли столы – овальные серебристые капли, – уставленные странными посудинами. Одни были круглые, как мячики, другие – треугольные и даже овальные, но все они были непрозрачными, так что распознать, что находится в них, оказалось невозможным.

На одном из таких «диванов» полулежал-полусидел рыжеволосый худощавый человек, одетый в серебристый комбинезон. Мм… раг. Холеное лицо было красиво вызывающей хищной красотой, но возраст его я определить не смогла. Сначала мне показалось, что он молод, даже юн, но после возникло ощущение иллюзии, обмана. Уж слишком оценивающим и равнодушным был его взгляд.

– Тернар Сарафи, кей эшарр соу фирт, – почтительно произнес Дарн, шагнул вперед и коротко ему поклонился.

– Кей эшарр соу фирт суулерт, – ответил тот, улыбнулся и, не меняя положения, указал на угощение, видимо приглашая к столам.

Галина недоуменно обернулась к Дарну:

– Что он сказал?

– Он поприветствовал нас и пригласил садиться.

– Ну а чего тогда мы ждем? – Петр в волнении потер руки и первым шагнул вперед.

– Шаану рахт нат тог! Фирт ниимаа! – вдруг заволновался возлежащий на диванчике мужчина и даже соизволил сесть, повелительно указывая Петру на матовый пол.

– Чего он там лопочет? – Петя озадаченно остановился.

– Сиран ту варатафи. Шекр ракф – так миу саарт! – вдруг выпалил Дарн, не отводя взгляда от хозяина корабля, хмуро прошел вперед и первым уселся на пол.

– Это что? Забастовка? – Галка, удивленно разглядывая его, остановилась рядом с Петей.

– Это обычай. – Дарн мрачно взглянул на нас. – Гости садятся на пол и сидят там до тех пор, пока хозяин не решит, что доверяет им. Тогда они усаживаются рядом с хозяином. Если хозяин не удостоит гостей своим доверием – они уходят.

Галка помолчала и, пожав плечами, решительно уселась рядом с Дарном напротив сразу же успокоившегося хозяина.

– Свистит он вам. – У меня над ухом снова зазвучал голос Хряпа. – Тот рыжий сказал: «Вот еще, буду я сидеть рядом с этими кельтор...», короче, с этим отребьем. Это если судить по интонации.

– А ты откуда знаешь? – не отрывая взгляда от Дарна, шепнула я.

– Удивительно не это, а то, что ты этого не знаешь! Ты же видишь меня. Банника видела. Значит, ты можешь видеть истину, в какой бы форме она ни была. Хошь, научу? – В ухо щекотно задышали. – Не обращай внимания на слова. На голос. Чувствуй интонацию, и ты поймешь, о чем они говорят.

– И даже язык учить не надо?

– Это более долгий путь к истине, выбранный за нас. – Хряп щекотно прошелся по моему плечу и утешил: – Но у тебя не так много времени. Просто слушай.

– Что ты делаешь? Откуда ты взял этих дикарей? – Тернар Сарафи смерил Дарна возмущенным взглядом. – Или они позабыли, что их место на полу, у ног хозяина?

– Вы им не хозяин. И чтобы скрыть наше различие – я буду сидеть с ними до конца ужина.