Не сказать, что меня данный факт огорчал – все разнообразие в жизни, но сейчас хотелось оставить последнее слово за собой.

Где и что у меня находилось, вспоминать нужды не было – сумки собирала сама, складывала, чтобы самое необходимое всегда было под рукой. Средства для коррекции внешности к таким не относились, лежали на самом дне, но мне потребовалось не больше десяти секунд, чтобы до них добраться.

Первым в ход пошел выпрямляющий волосы спрей. Потом второй, бесцветный при нанесении, но способный в течение трех минут превратить меня из шатенки в черноволосую брюнетку. С помощью бионакладок изменила форму носа, скул, губ. Уже поверх покрыла все тонким слоем легкого грима.

Чем был хорош такой камуфляж – его простой трансформацией в обратную сторону. Пропитанная специальным составом салфетка возвращала собственное лицо, а компоненты именно этих, нестойких, спреев разрушались сами за пару часов.

Теперь одежда. Прямая юбка в пол с широким поясом и запахом прямо поверх узких сверху, но расклешенных книзу брюк. Длинный пиджак с плечевыми подкладками и воротником-стойкой на обтягивающую футболку.

Пятнадцать минут, и на меня из зеркала смотрела чуть усталая женщина средних лет, корни которой явно находились здесь, на Приаме.

Последний штрих – «набор диверсанта». Микроампулы в гнезда комма и браслета на левой руке. Химия безвредная, без последствий после ее применения, но способная дать запас по времени. И, что самое главное, в списке запрещенных отсутствовала, так что специальными сканерами не обнаруживалась.

Чип полевого интерфейса я подключила еще на лайнере, сейчас только перевела в активный режим. Лазовски обещал, что наши тени появятся на Эстерии раньше нас, а свое слово он держал.

У меня в запасе было еще целых три минуты, когда я вышла в гостиную. Шаевский оглянулся – на нем был легкий костюм из хлопка, какие здесь носил если не каждый, то двое из троих точно, окинул быстрым и весьма рассеянным взглядом, направился к выходу.

Я фыркнула от удовольствия, приятно, когда тебя оценивают вот так… без слов, профессионально. У самого пиджак двойной, да и рукава отстегиваются одним движением, как и воротник. А уж как он «играл» своим телом, меняя внешнее восприятие лишь изменением походки и наклоном плеч, я видела не раз. Взгляд не успевал замечать метаморфозы, позволяя ему просто мгновенно уходить от чужого внимания.

До офиса розыскников добирались на подземке. Можно было и наземным транспортом – на Приаме он не только сохранился, но и использовался чаще, чем довольно дорогие здесь кары, но я уговорила Виктора сбежать от царившего на поверхности зноя.

Препараты должны были за день-другой привести организм в норму, заставив адаптироваться к влажному и довольно жаркому климату. Столица планеты находилась близко к экватору, со всеми вытекающими из подобного соседства прелестями. Но пока это не произошло, я бы предпочла места попрохладнее.

Виктор спорить со мной не стал, хотя его самого, похоже, этот момент нисколько не смущал.

Нужная нам станция была метрах в трехстах от двадцатиэтажного Управления, но он вышел раньше. Мне показалось, что за нами опять следят. Шаевский не заметил ничего подозрительного, но предпочел поверить, чем потом сожалеть. Должен был дожидаться меня на аллее Славы, та находилась как раз напротив здания.

В легкие дохнуло огнем, как только я переступила границу тени. Термодатчики одежды переключились на режим охлаждения, но мне было достаточно видеть, чтобы воображение дорисовало все остальное.