– Я смогу! – уверенно произнесла своему отражению, натягивая последний элемент маскировки – маску.

Ну вот, снова я – не я. Когда больше ничего не мешало, и я чувствовала себя чистой и свежей, сразу бросилась к персональному планшету, или ПП. Правда, неприятный зуд вернулся. Нужно стырить у дока какую-то антигистаминную мазь.

– Пожалуйста, пройдите идентификацию, – прозвучал голос системы с нажатием пускового сенсора.

Задрали! Да сколько можно? На каждом шагу проходить эту идентификацию. А чтоб в туалет сходить, тоже нужно запястье подставлять? Мои перчатки доходили до локтей, но в области татуировки утончались до микропленки, которая лишь затемняла цвет кожи, но не скрывала рисунок штрихкода. И вот сейчас, глядя на свое запястье, поняла, как сильно облажалась. После ионного душа краска намокла, и, видимо, я не до конца её высушила, потому что сейчас мой штрихкод напоминает одно сплошное черное пятно.

– В бездну! – выругалась я. – Метеорит в трещину! И что ж теперь делать?

Взялась за голову и стала расхаживать по каюте взад-перед. Правда, больше трех шагов делать не получалось.

– Так, без паники, – успокоила я себя, вспоминая слова папы. Он всегда был спокойным, рассудительным, и мог найти выход из любой ситуации. "Всегда есть варианты, детка", – говорил он.

– Варианты! – воскликнула я. – Варианты идентификации. Док использовал сетчатку глаза. Я не могу снимать линзы каждый раз, остаются отпечатки пальцев. Подбежала к внутрекаютной панели системы корабля, молясь, чтобы она вновь не затребовала штрихкод.

– Способы идентификации, – произнесла я.

– Способы идентификации, – повторил голос. – Распознавание персонального штрихкода, сканирование сетчатки глаза, определение по отпечаткам пальцев правой руки. Желаете изменить способы идентификации?

– А функции распознавания голоса у вас тут нету? – с надеждой спросила я мужским басом.

– Функция распознавания голоса отсутствует в связи с низким уровнем защиты, – ответил заумный голос.

Да уж, в наше время сменить голос можно многими способами. От пилюль, до операции. Я решилась на второе, потому что, только так можно менять нужный тембр в любое время. Плазменный мембраны обволакивают нервы, ведущие к голосовым связкам, и могут регулировать их звучание. Ну, по крайней мере, я так поняла из всех тех заумных слов, что мне говорила доктор Сарт. Это работает, а больше знать не хочу.

– Желаете изменить способы идентификации? – оборвал мои мысли голос системы.

– Желаю, – несмело ответила я. Только вот нормальных идей не было. – А сколько пальцев нужно для опознавания?

– Для опознавания личности и входа в систему необходимо три пальца правой руки гуманоида.

Ну да, меньше у гуманоидов уже и не бывает. Тогда это какие-то клещеподобные.

– Ну что ж, – вздохнула я, поднося к сенсору руку в перчатке. Когда мы с Рией забивали информацию в штрихкод, отпечатки с гидропластика тоже сняли. Вот только они уже кому-то принадлежат. Я же купила их и эту маску в лавке приколов и немного переделала по необходимости. Так что, отпечатки сделаны по чьей-то модели и одинаковые на всей партии этой продукции. Надеюсь, в системе не нашелся еще один такой же умник, как я!

Прозвучал короткий писк, затем загорелся белый свет и на сенсоре появились галограммы двух мужчин. Меня, старого китайца, и еще одного молодого узкоглазого.

– Отпечатки пальцев совпадают с другим индивидом, – произнес голос, а я застыла, не дыша. – Подтвердите свою личность, выбрав одно изображение из представленных на галоэкране.

Я глубоко вздохнула, почувствовав, как волна радости и облегчения поднимается внутри. Нажала свою галлограмму и сжала руки в кулаки, боясь шевельнуться.