Лана окликнула паренька и приветливо помахала ему рукой. Улыбка, мелькнувшая на лице Руслана при виде девушки, мгновенно сменилась недовольной и даже злобной гримасой, когда он увидел рядом с ней Гурова.

– Кажется, сейчас он не расположен говорить, – усмехнулся Лев, – пожалуй, продолжим прогулку. Если мы возьмем правее и станем двигаться параллельно морю, то куда попадем?

– Ну, если пролезем прямо через кустарник, то выйдем на аллею, которая в одну сторону ведет к пирсу и пляжу, а в другую – к оранжерее и дальше к основным корпусам.

– Тогда прошу! – Гуров сделал демонстративный жест рукой, и они с Ланой скрылись в зарослях, сопровождаемые свирепым взглядом недовольного парня.

Они продолжили обход территории, и на некоторое время между собеседниками повисла небольшая пауза.

– Кажется, молодой человек недоволен, что застал вас прогуливающейся с посторонним мужчиной, – дипломатично начал Лев, когда обход территории продолжался.

– Это его личные проблемы, – дернула плечом Лана.

– Значит, его к вам влечение лишено взаимности, – прокомментировал он.

– Вы очень проницательны, Лев Иванович, по турецким понятиям такое поведение считается слишком вольным. Женщина может прогуливаться с мужчиной, если он ее близкий родственник, муж или жених.

– То есть получается, что я вас скомпрометировал? Простите, не знал.

– Все в порядке. Я не турчанка. И ревность или недовольство Руслана не имеют под собой оснований. Я не давала ему повода полагать, что между нами что-то возможно. Как, впрочем, никому из местных. Так что вольна поступать как сочту нужным. А можно у вас кое-что спросить, Лев Иванович? Просто из любопытства.

– Конечно. – Гурову еще не удалось привыкнуть к манере Ланы внезапно менять тему разговора.

– Меня вы пригласили пройтись, чтобы изобразить неспешную прогулку и не привлекать лишнего внимания. Но я никак не пойму, что вы так настойчиво пытаетесь проверить?

– Я могу пояснить, только если это останется строго между нами!

– Конечно, обещаю!

– Все это время я проверял целесообразность расположения камер видеонаблюдения.

– И вас что-то насторожило? Честно говоря, я там у охранников успела заметить кадры с воротами, входом в фойе главного корпуса и какую-то аллею.

– Камер гораздо больше, это от растерянности показалось. Но я не пойму, умышленно или из-за чьей-то некомпетентности территория курорта полна больших «слепых зон»?

– Это места, что не попадают в обзор камер?

– Именно. И этот факт очень странный. Но если подумать, то к исчезновению Николая Петрова, а значит, и к моему расследованию, он не имеет никакого отношения.

– Почему вы так решили?

– Никто не станет перемонтировать оборудование по всему громадному курорту, чтобы прикрыть похищение парня или нарушения, что могли повлечь за собой его исчезновение или несчастный случай с ним. Это затратно, трудоемко и привлекает много внимания. Обычно если администрация пытается что-то скрыть, то просто дает распоряжение стереть записи с камер. Но здесь эта запись не ведется вовсе, значит, и компромата никакого быть не может.

– А это странно, что аппаратура не пишет?

– Пожалуй, что так. Наши специалисты пояснили, что в смете монтажа видеонаблюдения самое дорогое – это камеры, мониторы, процессор, кабели и сам, собственно, монтаж. А вот архивировать запись на сервере достаточно просто и вовсе не так дорого.

– А при чем здесь стоимость, не пойму?

– Именно экономией Волкан пояснил отсутствие архива записей.

– Понятно. Это он лукавит, Лев Иванович, – убежденно кивнула Лана.

К этому времени собеседники сделали большой круг по территории и, подойдя к главному корпусу, уселись на лавочке в тени огромного платана.