Техдиректор хмыкнул, качнул головой и, опершись двумя руками о стол, произнес:

- Кира Владимировна,  а давайте наоборот: вы не пишете заявления об увольнении, а я никуда не выставляю эту запись.

- Это, типа, шантаж? - не поняла Кира.

Константин Сергеевич поднял взгляд в сторону отдела и пошел к ней. Новикова напряглась. Как оказалось, он направлялся в угол, чтобы закрыть жалюзи. Комнатка сразу стала какой-то тесной и... интимной.

- Кира Владимировна, - техдиректор присел рядом с ней, где с утра сидел Денис Борисович. - Что происходит? Влад, конечно, нарушил субординацию, влез на чужую территорию, не спорю, и вообще сегодня не в духе. Но я не вижу причин для столь бурных выражений эмоций.

Новикова почувствовала, как к глазам подбираются предательские слезы. Только их сейчас и не хватало. Она шмыгнула и уставилась перед собой.

- Такое впечатление, что на этом месте все хотели видеть какого другого, а тут я, - выдавила она.

'И я тут совсем никому не нужна', - крутилось на языке, но это уже совсем было по-детски. Кира вытерла набежавшую слезу костяшкой указательного пальца и глянула на Константина Сергеевича. Его лицо выражало глубокий шок.

- И с чего вы это взяли? - поинтересовался он после паузы.

Кира представила, как сейчас будет рассказывать о том, что Мишель над ней смеется, секретарша хамит, Дед Мороз запугивает, бухгалтерша наезжает, парни прикалываются, и почувствовала себя девочкой из старого мультика, где «одеяло кусачее, подушка колючая...».

- Ни с чего, - буркнула она. - Я просто не справляюсь.

- Как-то быстро вы сдались, - Кире послышалось разочарование в его словах. - Ну что ж, мы трусов не держим.

Фраза была настолько неожиданной, что Новикова подняла взгляд на шефа. В глубине его зрачков перекатывались смешинки.

- Глаза, Кира Владимировна, боятся, а ручки, - техдиректор изобразил пальцами «слепой десятипальцевый», - делают. Дорогу одолеет идущий. Самый долгий путь начинается с первого шага.

- Дураков работа любит, - фыркнула Кира.

- А еще говорят: «Утро вечера мудреней». Давайте так, - собеседник глянул на часы. - Вы сейчас идете обедать. Что-то мне подсказывает, что Ванька нарезает круги по отделу в ожидании завершения нашего разговора. Спокойно работаете.

- Спокойно? - хмыкнула Новикова.

- Спокойно. Я позабочусь. ПрихОдите домой. Пересыпаете со своим «не справляюсь», и мы делаем вид, что ничего не было. Поверьте, завтра всё будет казаться совсем таким страшным, как сегодня. А через неделю - и вовсе смешным. Договорились?

Он положил свою широкую теплую ладонь поверх ледяной кисти Киры, и сразу стало хорошо и спокойно. И она даже поверила, что через неделю все ее обиды покажутся смешными. Может, даже раньше.

- Всё, а теперь арбайтен. Точнее, сначала отдыхайтен, потом арбайтен. Отсюда и до заката.

Константин Сергеевич поднялся. Кира тоже.

- А вы точно не будете никуда выставлять видео? - спросила она.

- Точно, - уверил техдиректор.

- Удалите его, пожалуйста.

- Э, нет, - он поднял ладони. - А вдруг вы потом опять захотите написать заявление об уходе.

Он подмигнул.

И Кире почему-то показалось, что кому-то на этой работе она всё-таки нужна. Пусть это совершенно по-детски.

За дверью «аквариума» ее действительно поджидал озабоченный Вано.

- Что, влетело? - спросил он.

- И вылетело, - отмахнулась Кира. - Где у вас тут обычно обедают?

- Да тут кафешка есть через дорогу...

В кабинете у генерального за основным кабинетом прятался еще один кабинетик. Маленький. Для неформальных встреч. С удобным диваном и кожаными креслами, кофемашиной и баром. Там-то и сидели четверо Котов, попивая ароматный кофе, сдобренный ложечкой конька, и просматривая видео.