Колени едва не подкосились – напряжение, которого Яромир всё это время не замечал, наконец-то отпустило.

– Я же обещала, что никогда не брошу своего братишку.

Радмиле пришлось встать на цыпочки, чтобы пригладить его волосы. Младший брат давно её перерос и сменил деревянный меч на стальной. Но рядом с ней Яромир порой чувствовал себя ребёнком. А вот и слёзы пришли, когда их уже не ждали. Пришлось смущённо вытирать лицо рукавом рубахи, но Радмила не осуждала.

– Я здесь. Рядом. Всё хорошо.

Вьюжка пританцовывал рядом и лизал ладони то Яромиру, то его сестре. Ну конечно, он же тоже член семьи.

– Скажи, что тебе удалось пленить Кощеевича! Это была бы лучшая новость за сегодня.

– Увы, не в этот раз, – помрачнела Радмила. – Радосвет у тебя?

– Уехал ещё днём.

– Куда?

– В Светелград к отцу.

– То-то я смотрю, в его шатре темно…

Яромиру стало немного обидно. Выходит, сестра в первую очередь к Радосвету помчалась и только потом к родному брату. Пришлось мотнуть головой, прогоняя глупые мысли.

– А что случилось-то?

– Беда… Кощеевич пленил Весьмира. Выкуп просит. Ну то есть ещё нет, но непременно попросит. А я боюсь… – Радмила огляделась по сторонам и предложила: – Так. Пойдём-ка лучше внутрь.

Они вошли в шатёр, а Вьюжка остался снаружи, мысленно сообщив хозяину: «Я посторожу». Симарглы всё понимают. Порой даже лучше людей.

Яромир приготовился к нагоняю: сейчас сестра увидит беспорядок, заохает, начнёт его журить. Но Радмила не сказала ни слова. Судя по хрустнувшему под её сапогом осколку, даже не заметила, что что-то не так.

– Не стоит говорить там, где нас могут услышать.

– Понимаю, – кивнул Яромир. – Царь Ратибор может не захотеть платить.

– Он не любит Весьмира, ты же знаешь. Скорее, терпит. Потому что тот полезен в сражениях.

– Так война ещё не закончена, – пожал плечами Яромир. – Наш царь порой э-э-э… излишне придирчив, но он всё-таки не дурак, чтобы разбрасываться могущественными союзниками.

– Не уверена, что он до сих пор считает Весьмира союзником. – Радмила понизила голос до шёпота. – Знаешь, в прошлый раз, когда я была в Светелграде с донесением, я получила приказ. Личный.

– О, это большая честь!

– И ответственность, да-да, знаю. Вот только приказ был следить за Весьмиром. Царь его подозревает.

– В чём?

– Да во всём подряд. Ты же знаешь, какой он… Эх! – махнула рукой девушка. – Вот я и подумала сперва-наперво к Радосвету обратиться. Чтобы он перед отцом замолвил словечко за Весьмира. Чародей нам нужен. Без него эту войну точно не выиграть.

– Знаешь, у Радосвета с царём последнее время тоже разлад. – Яромир поднял перевёрнутый табурет, отряхнул его и предложил сестре присесть. – Хочешь чаю горячего?

Он только сейчас заметил, что Радмила зябко кутается в плащ с меховым подбоем, а губы у неё аж посинели от холода. Дождавшись кивка, он развернул вышитую салфетку-самобранку. На ней появились две дымящиеся чашки и блюдечко с малиновым вареньем и парой небольших деревянных ложечек. Немного уюта посреди вечной разрухи и холода. Такой стала их жизнь, когда Кощеевич вморозил родителей в колдовской лёд. Всё разделилось на «до» и «после».

– Они отец с сыном. Помирятся. – Радмила отхлебнула чаю и затрясла головой. – Ух, горячо!

– Хочется верить. Но царь очень недоволен. Так что сперва Радосвета ждёт суровая взбучка.

– Один из нас должен поехать за ним! Если выехать с утра, можно успеть нагнать его в дороге.

Яромир хорошо знал этот тон. Он означал, что сестра уже всё решила, спорить с ней бесполезно. Но всё равно всякий раз спорил.

– Ты не можешь оставить лагерь. Не сейчас, когда войска Кощеевича так близко. Ты же Северница! Одно твоё присутствие воодушевляет людей.