Брошку незнакомка убрала в холщовую суму, куда до этого положила зеркальце и гребень.

– Ну и вот, – Отрада широким жестом обвела оставшиеся предметы. – Белила стойкие для дряблости кожи, румяна для наведения прыщей, чернилки для бровей, ресниц и зубов, – она хихикнула. – Мыло, чтобы волосы были некрасивые. Под дождем не смывается, обычным мылом не выводится. Так что даже если решат, что ты – это ты, и в бане не отмоют! Думаю, умная девушка придумает, как это использовать.

Незнакомка тоже заулыбалась.

– Такое макияж наведу, – с угрозой в голосе произнесла она. – А как убрать?

– Полотенце дам заговоренное, – Отрада протянула небольшое вышитое полотенечко из грубой небеленой ткани. – Не потеряй. А то ходить тебе с макияжем месяц. Ну и расходуй разумно. Помоги тебе Тара.

– Благодарю, Яга, – незнакомка, встав, поклонилась в пояс. – А почему не Лада? – спросила, выпрямившись.– Ведь все просят помощи у Лады.

– Богиня-мать бывает строга, – проказливо улыбнулась Яга. – А уж наша прародительница всяко своим дочерям больше прощает.

Глаза незнакомки от удивления и осознания стали просто огромными. Отрада видела истинный облик. Ну и глазищи! Неудивительно, что какой-то мужчина утонет в них.

– А… – незнакомка хотела озвучить свою догадку вслух, но Отрада отрицательно покачала головой.

– Тебе пора, – не дала она заговорить незнакомке.

– Ты ведь даже имени моего не узнала, – произнесла незнакомка, уже направляясь к двери. Обернувшись, замерла в ожидании ответа.

– Имена людям надобны, – ответила Отрада, мягко улыбаясь. – Да и если придут ко мне и спросят – знаешь такую? Я уверенно могу сказать, что нет. По имени то и правда не знаю.

– Благодарю, – шепнула незнакомка и выскользнула за дверь.

– Слушай, Отрадка, – заговорил задумчиво Баюн, – а может, с таким бизнесом все же лучше переехать в имение к старой карге… Яге? И бабке твоей веселее, и нам спокойнее. А ну как явятся возмущенные родственники?

– Да и пусть, – легкомысленно отмахнулась молодая Яга. – Давно хотела всякое интересно испробовать, да не на ком! Да хотя бы крошки-почесушки.

– Ну и фантазия у тебя, бррр, – кот поморщился. – Поэтому с бабкой и не уживаешься.

– Чем ты опять недоволен? – Отрада, уперев руки в бока, притопывала ногой. – На сливки тебе деньги теперь есть. Да и мне на клюкву в сахаре.

– А вот слушала бы меня-яууу, – Баюн зевнул, – купила бы уже хоромы и усадьбу. Слуги бы мне сливки носили, массаж делали. Мррр, – размечтался он.

– Я тебе сейчас массаж веником как сделаю! – пригрозила ему Яга. – Ишь какой! Не-ет, вот точно к бабке тебя отправлю на воспитание.

– Злая ты, Отрада, – кот сделал самый печальный вид. – Уж и шуток не понимаешь.

Отрада, фыркнув на такое заявление, полезла проверять, сколько же ей заплатила незнакомка. На вид было щедро. Пересчитав монеты, была приятно удивлена такой щедрости. Черноволосой красавице и вправду очень хотелось сбежать от жениха. Яга видела, что ничего хорошего в этом замужестве девушку не ждет, а с другим мужчиной сложится. Но выбирать только незнакомке – богатая сытая жизнь или простая, с трудностями.

Все Ягушинские обладали таким даром – предсказывать, будет ли в семье лад да любовь. Но вот только никакой дар не дается просто так. Ни одна Яга не могла нагадать себя счастья, и родить могла только одного ребенка – девочку. И выйдя замуж, все равно оставалась Ягушинской – Ягой, не входила в дом мужа.

Отчего так стало, так никто и не разгадал. Хотя в семье есть предание, что раньше Яги замуж за само счастье выходили, детей много рожали, и только одна девочка по своей воле принимала дар, навсегда оставаясь Ягушинской.