– Да, – кивнула Алевтина. – Гордый. Хорошо учился, любил клеить модели самолётов. Я всё детство с ними играла, когда родителей не было дома. Они не разрешали их трогать.

– Жаль, что вы никогда не виделись с братом, – тихо сказал я.

– И мне жаль, – грустно вздохнула Алевтина. – Хотя мне всегда казалось, что он рядом. Приглядывает за мной, оберегает, как ангел-хранитель. Когда я была маленькая, Алёша мне часто снился.

– А в ваших снах он выглядел как на этой фотографии или как-то по-другому? – спросил я с намёком.

Женщина это почувствовала и ответила, прищурившись:

– Вы как будто что-то знаете… Почти, но не совсем. Голова у него была почему-то медвежья… Только не от настоящего медведя, а от игрушечного. Всегда являлся в таком виде. Интересно, почему?

Инна с удивлением посмотрела на меня. Теперь она поверила. Но я промолчал. Не стал ничего рассказывать, чтобы не вносить смуту в спокойную и уютную жизнь Алевтины.

Когда мы шли домой, подруга спросила:

– Юл, почему ты ей ничего не сказал?

– Тогда бы пришлось выдавать другие, неприятные подробности, – ответил я.

– А мне расскажешь? – спросила она с интересом.

– Не сегодня. В другой раз, ладно? – я чувствовал себя опустошённым.

Слишком много эмоций пришлось пережить за такое короткое время.

– Ладно! – ответила Инна без обиды.

Я проводил её до автобусной остановки, а потом побрёл домой, надеясь, что на этом события сегодняшнего дня и закончатся.

Однако возле подъезда, рядом с пустой лавочкой, меня ждал некто маленький.

Я подумал: вдруг опять плюшевый парень? Но нет, это был кто-то другой. Тоже метр с кепкой, но не худой.

Ребёнок в старой маске клоуна с облезлым носом и улыбкой до ушей. Одет он был в кофту с капюшоном, свисавшую аж до колен. Штаны и ботинки тоже были ему не по размеру.

«Этот пацан вырядился в одежду кого-то из взрослых или у нынешних детей такая мода?» – думал я, проходя мимо.

– Эй, приятель! Не торопись! – пропищал ребёнок в клоунской маске. – Перед тобой открывается удивительный мир, полный тайн и чудес!

– Ты тут рекламу раздаёшь или что? – спросил я.

– Ну вот! Тебе уже интересно! – обрадовался мальчишка, раскинув короткие ручонки.

– Не особо! Ты уж извини. – Я подошёл к двери с домофоном, вынул магнитный ключ и уже хотел приложить его к замку, как вдруг этот мелкий клоун начал хамить:

– Куда же подевалось твоё любопытство, олух? Разве ты не любишь совать нос в чужие дела?

Я обернулся и ответил тем же:

– А ты не обнаглел, случаем? Маску нацепил, и можно старшим грубить? Или рожи своей стесняешься?

Я пытался рассмотреть глаза пацана в дырках маски, но их было не видно.

– Красоты не стесняются! Можешь посмотреть, если так интересно! – ответил коротышка, и это был уже не детский голос, а хриплый, почти стариковский.

Он скинул капюшон и сорвал маску. Это оказался не ребёнок, а карлик. И его лицо было настолько уродливое, что он не походил на человека! Скорее уж на хищную рыбу.

Кожа в свете фонаря казалась ярко-розовой. Глаза жёлтые и выпуклые. Зубы как у пираньи.

– Да кто ты такой?! – вскрикнул я.

– А-а-а! И это тебе надо знать? – говорил человек-рыба, топая башмаками. – Хочешь, чтобы я сказал тебе своё имя? И что ты мне отдашь за этот секрет? Ухо? Глазик? А может, язык?

Он подступал ко мне всё ближе и ближе.

– Да пошёл ты! – ответил я, ударил ключом по замку и нырнул за железную дверь.

Этот карлик напугал меня не на шутку. Сердце нервно билось, горло пересохло.

А тот уродец скрёбся в дверь и гоготал. Давился смехом, прокашливался и снова гоготал:

– Ха-ха-ха! Ну куда ты? Ты же хотел узнать, кто я такой? Хочешь знать моё имя? Ну! Хочешь знать моё имя?!