– Дим, у тебя клюёт? – спрашивает Лешка.

– Нет ещё.

– И у меня не клюёт.

Мы вздохнули и стали дальше ждать. Прошло совсем немного времени, и Лешка опять:

– Дим, у тебя клюёт?

– Нет ещё. Что сам не видишь?

Наши поплавки рядом плавают, и не шевелятся. Но Лешка не унимается:

– Димон, а утренняя зорька уже началась?

– Откуда я знаю? Наверно началась. Вон небо уже розовое. Значит, скоро солнышко взойдёт.

Вынул я удочку, проверил наживку – скатанный из хлеба шарик, поплевал на него и снова бросил в воду. Лешка сделал то же самое.

– Когда же клевать начнёт? – проворчал он.

Я ничего не сказал, потому что не сводил взгляда с поплавка. Но он оставался недвижим.

– Дим, у тебя клюёт? – опять спрашивает Лешка.

– Нет ещё!

Мы посидели немного, несколько раз вытаскивали удочки и проверяли наживку. Но карась почему-то не клевал.

– Может им черный хлеб не нравится? – вдруг догадался Лешка.

– А что? – согласился я. – Вполне может быть.

Мы достали белый хлеб, скатали новые шарики и закинули их в воду.

– Ну, теперь карась от нас никуда не денется! – сидит и радуется Лешка.

Тут показалось солнце и окрасило все вокруг в оранжевый цвет. Мир сразу изменился. Только что был какой-то сизый или даже серый, и вдруг стал яркий и цветной. И мне сразу стало веселее и теплее. Вот она настоящая утренняя зорька. Вот уж не думал, что это так красиво.

– Ура! – закричал мне чуть не в самое ухо Лешка. – Началось!

– Чего ты орёшь! – зашипел я. – Ты же всю рыбу распугаешь!

– Ничего! Она голодная, сейчас как накинется на наш хлеб, мигом целое ведро карасей наберётся.

Я вспомнил про ведро.

– Слушай, – говорю брату, – а ведро то у нас пустое.

– Ну и что?

– Как что? Его же надо водой наполнить.

– Зачем?

– Вот балда! Сам не понимаешь? А куда мы рыбу будем класть, когда поймаем? Без воды она помрёт!

– Точно! А я и не подумал. Давай, я ведро водой наполню. Ты только мою удочку подержи.

Лешка сунул мне свою удочку, схватил ведро и пошёл к воде. Что-то он там закряхтел, звякнуло железо, плеснула вода. Я на него не смотрел, потому что наблюдал сразу за двумя поплавками. Тут он ко мне подходит, но почему-то с пустыми руками.

– Набрал воды? – спрашиваю я его.

– Набрал, – как-то несмело пробормотал Лешка, и лицо опустил, – только я это. Стал его набирать водой, оно сначала хорошо набиралось, а потом раз и стало меня в воду тянуть. Я испугался и отпустил.

Я так и ахнул:

– Ты ведро утопил! Как же мы без ведра? Давай, доставай его теперь! Раздевайся и лезь в воду.

– Не, я не полезу. Там вода холодная. Я боюсь.

– Что же ты мне прикажешь лезть в воду?

– Ага. Ну, Дим! Ты же уже большой! Ты старший!

Вот так всегда, когда ему надо, Лешка сразу вспоминает, что он младший.

– Ладно, держи удочки, – вздохнул я.

Пришлось мне полностью раздеться и полезть в воду за ведром. К счастью, я его быстро нашёл. Зашёл по пояс и ногой нащупал. Даже нырять не пришлось. Оно лежало на боку на небольшой глубине. Ещё бы чуть-чуть, и оно могло бы укатиться дальше. Нагнулся я, вытащил ведро, вышел на берег, вытерся курткой, чтобы не замёрзнуть и оделся. Стали мы дальше рыбачить. Прошёл час, но так ни одной поклёвки у нас не случилось.

– И где рыба? – удивлялся Лешка. – Что за вредный карась пошёл?

Ему надоело рыбачить. Он воткнул удочку в землю, а сам пошёл вдоль берега бродить. А я решил, во что бы то ни стало наловить этих проклятых карасей.

Прошёл ещё час. Солнце уже поднялось высоко, а рыбы все не было. Лешка весь изнылся и съел не только печенье, но и весь хлеб для наживки. Когда я в очередной раз попросил у него хлеба, он лишь руками развёл.