Из нее должен был вырваться крик, но вышли какие-то жалкие всхлипы вперемешку с хрипами.

– Ты за него поручилась! – Прахов смотрел на нее жестко и беспощадно.

– Но Сергей не мог…

– Где он?

– Я не знаю. Я приехала, а его нет…

– Разберемся. Обязательно разберемся… Значит, так, из дома никуда не выходить, попробуешь смыться, пеняй на себя! Вопросы?

Вопросы роились у Василисы в голове – разрушали сознание, жалили душу, но ни один из них она так и не смогла озвучить. Прахов глянул на нее как на последнее ничтожество, забрал своих людей и уехал. А она все-таки опустилась на землю, обхватил голову руками.

Не обманывал ее вчера Кузьмин, Сергей действительно страшный человек. В Волгограде он набедокурил, сюда приехал, здесь за свое черное дело взялся, возможно, дружков своих вызвонил, учуяв запах добычи. Узнал, когда появляются инкассаторы, в какой банк отвозят деньги, продумал план, позвал своих подельников, из тех, кого не арестовали, провернул дело. И Василису заодно наказал – за несговорчивость. Не позволила она ему дом продать, а деньги прикарманить, и он ей этого не простил…

Не зря Кузьмин раскопал страшную правду о нем, и ничего бы не случилось, расскажи Василиса о разговоре с ним тому же Альберту. Но не сдала она Сергея, и чем все это для нее обернется? Вряд ли она отделается легким испугом…

Прахов появился вечером. Безмятежное выражение лица, благодушный взгляд, спокойная, раскрепощенная походка. Возможно, деньги нашлись, во всяком случае, Василиса так подумала, глядя на него. Но радости особой не было. Если он нашел свои деньги, то и до Сергея добрался, а у него свое, особое следствие и суд…

– Как настроение? – спросил босс.

– Да как-то не очень.

– Дворик у тебя уютный, – оглядываясь, заметил он.

Взгляд зацепился за скамейку напротив остекленной веранды. Сергей на днях по лавочке рубанком прошелся, наждачной бумагой отшлифовал, покрасил. Он жить здесь собирался, зачем ему инкассатора грабить?

– Чей дом? – усаживаясь, поинтересовался Прахов.

– Отец в наследство оставил.

– На тебя в собственность оформлен?

– На меня.

– И участок?

– И участок. А что? – внутренне напряглась Василиса.

Не нравился ей этот разговор, ох как не нравился.

– Хорошо у тебя тут, но старое все. И дом старый, и забор, и все… И места есть получше. Но подальше от Москвы…

– Это вы о чем? – занервничала она.

– О том, что земля здесь дорогая, продашь дом, со мной рассчитаешься, еще и на новый дом останется. Или квартиру купишь, в том же Волгограде…

– С вами рассчитаюсь? – От волнения у нее ослабли ноги в коленях, захотелось сесть.

– Ты за Кирикова поручилась, а он у меня два с половиной «лимона» увел. И его нет, и денег, такой вот укроп из петрушки. А деньги нужно вернуть…

– Но я ничего не знала! – Слезы хлынули из ее глаз.

– Ну что ты как маленькая? – с искренним сочувствием спросил Прахов. Поднялся со своего места, достал из кармана чистый, наглаженный платок, одной рукой мягко обнял Василису за плечи, другой вытер ей глаза. – Я же не прошу все деньги за эту землю, я возьму из них только свое.

– Но я же не брала у вас деньги!

– Так, постой! У нас был с тобой разговор? Был! Ты поручилась за Сергея? Поручилась!

– А если это не он взял?

– Он. Тебя следователь на допрос вызовет. Он Кирикова подозревает, ну, и с тобой поговорить хочет. Ты все отрицай, ничего не знала, ни о чем не догадывалась… Лично я тебе верю. И понимаю… Но деньги придется отдать… Жизнь, она такая штука, за ошибки наказывает. А ты ошиблась, не разглядела Кирикова. Но я не хочу тебя наказывать. Просто мне нужны мои деньги. Ты меня понимаешь?