Спустя минут пятнадцать люди на повозке меня тоже заметили и остановились, я же продолжал приближаться к ним короткими перебежками. Чувство самосохранения и здравый смысл покоились где-то в глубине сознания и возвращаться не спешили. В голове билась только одна мысль: «Я встретил людей!»

Добежав до повозки и остановившись в четырех метрах от нее, согнувшись и уперев руки в колени, пытаясь отдышаться, я смотрел на первых встреченных в этом мире людей во все глаза. Одеты они были неброско. Темно-коричневые штаны из грубой, похожей на мешковину материи и серые полотняные рубахи.

Ближе всего ко мне сидел светловолосый парень лет двадцати пяти с широкими плечами, которые своим видом могли внушить уважение любому тяжелоатлету. Рядом с ним – колоритный мужик с лопатообразной черной бородой и рваным шрамом под правым глазом. Вожжи держал самый на вид высокий из тройки сидящих, худой как жердь, коротко стриженный тип с серьгой в левом ухе.

Я смотрел на них, они смотрели на меня. Никто не проронил ни слова. Неловкая пауза стала затягиваться. Не придумав ничего лучше, я улыбнулся во всю ширину рта и помахал ладонью.

– Привет, мужики, до города не подбросите?

Сидящие на повозке люди недоуменно переглянулись, после чего стриженый повернулся ко мне и выдал какую-то тарабарщину. На этот раз пришла моя очередь впасть в ступор.

– Э-э… Ду ю спик инглиш?

Недоумения во взгляде моих собеседников не убавилось. Я предпринял еще одну попытку:

– Франсе? Мон амур, мон ами? А-ля герр ком а-ля герр? Пардон муа? – выдал я все, что вспомнил из французского языка, но прогресса не было. Зато местные, устроившись поудобнее на краю повозки, решили, похоже, послушать, что еще я выдам.

– Спаниш? Амиго! Буэнос ночес. Черт! Ан, цвайн, драй! Швайне! – Я уже начал закипать. – Пицца, макароне. Боне сара! Русо туристо, вашу мать!

После последней фразы произошла первая реакция. Светловолосый, спрыгнув с повозки, подошел ко мне. Обойдя вокруг и внимательно меня рассматривая, он остановился напротив.

– Сафо эра астели вин?

Я с грустью посмотрел на него, потом в поисках поддержки – на двух других аборигенов, но не найдя ее, опять перевел взгляд на светловолосого.

– Я не понимаю, – развел я руками.

Светловолосый вновь сделал круг, внимательно разглядывая мою одежду и перекидываясь короткими фразами со своими попутчиками. Остановившись напротив, он посмотрел по сторонам и, никого больше не обнаружив, широко мне улыбнулся. Я улыбнулся в ответ. И сразу после этого меня опрокинул на землю мощный удар в челюсть.

Придя в себя через пару мгновений и обнаружив перед глазами уже не лицо светловолосого, а бескрайнее синее небо, почувствовал, что кто-то дергает за левую ногу. Приподнявшись на локтях, с недоумением посмотрел на парня, увлеченно стягивающего мой ботинок, даже не потрудившись развязать шнурки. Еще пару мгновений я осознавал нелепость ситуации и, наконец осознав ее, двинул с размаху пяткой в нос светловолосого детины. Парень растерянно сел на пятую точку, одной рукой зажимая сломанный нос и держа во второй мой слетевший с ноги ботинок.

Подскочив, я оглянулся вокруг, и, как оказалось, вовремя. Ко мне уже несся кулак чернобородого. Уйти с траектории я не успевал. Приняв удар на левое плечо, удалось прикрыть голову, а я нанес прямой правой в подбородок. Мужик отшагнул назад. Встряхнув головой и ни секунды не раздумывая, он выхватил нож, висевший на поясе. Быстро шагнув вперед, сокращая дистанцию, он попытался меня пырнуть. Движение было молниеносным и давно отработанным. Развернув корпус, уйти от клинка полностью не получилось. Левый бок обожгло, словно раскаленным железом. Зажимая широкий порез, я отпрыгнул на пару шагов назад и обвел быстрым взглядом поле боя.