— Спасибо.

Еще раз просканировав состояние Амелии, я кивнула и отправилась к лифтам. Родригес вновь последовал за мной.

— Когда мы поедем в… резиденцию? — раздался за моей спиной его голос.

— Сейчас, — ответила я. — Лишь загляну к себе, чтобы захватить куртку.

— Я тоже должен одеться, у вас очень холодные зимы.

Смотря вслед недовольному гиганту, я не смогла сдержать улыбки.

Уже через час мы расположились на заднем сиденье машины, которая несла нас над заснеженными просторами вперед.

— Мы сможем там поговорить с глазу на глаз?

От неожиданного мысленного вопроса я вздрогнула.

— Не уверена. Ты просто не представляешь, какие у меня шумные родственники, — вздохнула я.

— Не представляю. Я сирота.

Испуганно взглянув на Калеба, попыталась извиниться.

— Не надо. Ты же знаешь, я не переживаю об этом.

Вспомнив наше общение, тихо заметила:

— В детстве переживал.

Он махнул рукой.

— Когда это было!

Я смотрела на сидящего рядом со мной мужчину и поражалась его внешней мощи, внутренней силе и абсолютному спокойствию. Очень уравновешенный и здравомыслящий человек.

Между нами разница в возрасте около пяти-шести лет, но рядом с ним я чувствовала себя, словно маленькая девочка рядом с опытным дядей. Он — скала, способная защитить от всего.

Его жене очень повезет.

— О чем ты думаешь?

— О тебе.

— Поделишься мнением?

— Нет.

— Так и думал, — огорченно вздохнул Калеб, а я, наблюдая, как мы снижаемся, не смогла сдержать улыбки.

В дверь родного дома я стучала нерешительно, не зная, чего ждать. За Родригеса я боялась, и очень. Моя сумасшедшая семья могла кого угодно напугать. Когда мама распахнула дверь и стал слышан детский визг со второго этажа, я обреченно вздохнула.

— Добрый вечер, мама.

— Здравствуй, дочка, — кивнула мне родительница, уставившись за мое плечо. — И вы, молодой человек, тоже здравствуйте.

Калеб, настороженно поглядывая на маму, вошел в дом.

— Представишь нас?

— Конечно, — я нервно заправила волосы за уши. — Мама, это Калеб Родригес, творец первой степени Западного филиала. Калеб, это моя мама Ксения Разинская.

— Очень приятно, — пробормотал мой спутник.

— Мне тоже. Я очень надеюсь, что вы защитите мою дочь.

— Мама!

— Я постараюсь, даю слово, — совершенно серьезно ответил гость.

— Вот и прекрасно! Мы скоро садимся ужинать, полагаю, вы присоединитесь к нам? Вам надо лучше питаться, вы очень худой.

И, развернувшись, мама направилась в сторону кухни, а мы с Калебом в растерянности застыли на месте.

Как мужчина под два метра ростом, шириной в плечах с хороший шкаф и весом более ста килограммов может быть худым? Безусловно, он не толстый, но гора мышц не может похвастаться худобой.

Только шокированный Родригес разделся, как в холле появились бабушка и дедушка.

— Калеб, позволь… — начала я.

— Я Анастасия Фордайс, а это мой муж Редклиф. Мы с нетерпением ждали тебя, нам предстоит долгий разговор.

Родригес вопросительно на меня покосился, и только я хотела хоть как-то объясниться, как из библиотеки показался папа с книгой в руках. Оторвавшись от нее, он подошел к нам и представился гостю.

— Позвольте выразить сочувствие в связи с тем, что вам предстоит весь вечер общаться со старой грымзой, — заметил отец и снова скрылся в библиотеке.

— Это кто тут старый? — уперла руки в бока бабушка. — Ты себя-то в зеркало видел, очкарик?!

Бабушка действительно выглядела намного моложе отца, несмотря на то, что была вдвое его старше. А дедушка, обхватив супругу за талию, только тихо посмеивался.

— Думаю, нам лучше пройти в гостиную… — начала я, но меня снова прервали.