– Может, тебе свой принести?

– Ты про веник? А ну его! Я уже почти все вымела, и так нормально.

– Как хочешь. Ты если занята, я могу завтра прийти…

– Брось, я могу и позже закончить, сама со скуки изнывала, хорошо, что зашла. Уборка может подождать до завтра.

С этими словами она зашвырнула тряпку в угол, где та шлепнулась с противным чавкающим звуком.

Я мысленно хмыкнула: «Ага, уборка может подождать и до послезавтра, и еще пару веков».

– Я тут тебе джем принесла, мне он как-то не очень, – соврала я, поглядывая на банку и глотая слюну. – А ты вроде любишь…

– Ой! Вот спасибо! А то я ту уже… ну того… всю съела в общем, – Янка как-то неожиданно покраснела, сконфуженно поглядывая на толстые ноги, будто стесняясь их.

– Да бери! – я протянула джем. – Диету всегда можно начать завтра. Вместе с уборкой.

– Точно. – расцвела та, и я нехотя отметила, что когда она улыбалась, то, несмотря на полноту и неряшливую одежду, смотрелась весьма симпатично. На пухлых щеках возникали ямочки, а веселые глаза как-то по-особому преображали лицо. Не красавица, но все же.

– Ты садись вон в кресло или куда хочешь. Я сейчас лицо умою и чайник поставлю. У меня еще печенье где-то есть.

– Хорошо.

Я прошла к креслу, а она тем временем скрылась в ванной. Пока шумела вода, я разглядывала обстановку, как две капли воды похожую на мою собственную. Та же мебель, стулья, черный экран на стене и встроенные шкафы. Отличался только цвет ковра и занавесок. Да еще планировка кухни. Если моя была в конце комнаты, то здесь она располагалась прямо у двери. В целом комната могла бы показаться близнецом, если бы не пятна на стенах, пыль в углах на потолке и полный бардак на кухне. Было и еще одно отличие, которое я заметила позже: вид с балкона открывался не на горы, а во внутренний двор, что в моих глазах являлось огромным минусом. Все-таки хорошо было наслаждаться закатом в вечерние часы, сидя с чашечкой дымящегося чая.

Наконец из ванны, одетая в чистую футболку и с влажными волосами, появилась Янка. Погремела на кухне, разлила кипяток в две чашки, принесла и поставила на стол заварку. Через минуту туда же добавилось печенье и принесенный мной джем.

– Ну вот! Чем богаты, как говорится…

Она устроилась напротив, а я никак не могла решить, с чего начать разговор.

– Что, не спится тебе? – первой заговорила Янка, открывая печенье и выкладывая его в вазочку.

– Не особенно, – призналась я. – Слушай, я тут свод законов читала. Это что, правда?

– Что правда?

– Ну, все.… Например, про билеты в автобусе. Что номер сиденья надо самому высчитывать?

– Ага. Иногда они там так напутают, что проще водителю взятку дать.

– Взятку? – удивилась я.

– Ну конечно. Так дешевле обходится. Если только он потом не стукнет.

– Кому не стукнет?

Янка какое-то время жевала печенье, разглядывая меня, будто пытаясь понять истинную причину моего визита. Затем отряхнула толстые пальцы и ответила.

– Ты просто еще не знаешь ничего. А пока научишься, столько шишек набьешь, что самой тошно будет. Но так у всех. Тут никому верить нельзя. Вообще никому, понимаешь? Это же тюрьма, каждому хочется на волю побыстрее…

– Что же здесь творится, ты мне можешь объяснить? А то я вообще ничего не знаю. Ни куда идти, ни что делать.

Янка тяжело вздохнула и откинулась на спинку дивана, поджав под себя голые ноги.

– Короче, слушай. Я не большой специалист по местной системе, вон Роберт – тот хорошо все изучил.… Ну ладно. Ты уже поняла, что для того, чтобы отсюда уехать, нужна тысяча баллов?

Я кивнула. Значит, я не ошиблась. Этот городишко – самая что ни на есть тюрьма. Янка продолжила.