Пересел. Расслабился, уходя в окаменевшего себя. Пару, наверное, минут, не видел ничего. Может быть, потому, что не сразу отошёл от воспоминаний предыдущего мертвеца. И ещё от будоражащего разум осознания своих новых сверхспособностей. Это, конечно, не лазеры из глаз, не липучие нити из ладоней и не способность летать. Ну так я и не собирался носиться по улицам в обтягивающем задницу и передницу трико, спасая мир. Побуду простым экстрасенсом на службе у закона. Тем более, за это неплохо платят.

В общем, как только я обуздал эмоции и более-менее простерилизовал мозг, смог гораздо быстрее, чем в первый раз, настроиться на трансляцию воспоминаний своего нового «собеседника».

И в этот раз взрыва не было! Я видел чьё-то лицо. Очень неприятное лицо. И очень близко видел. Прямо перед глазами. Крупный, крючковатый зелёный нос маячил перед моим взором, словно гипнотизируя и почти полностью оттягивая внимание от зло сощуренных глаз и слегка шевелящихся губ. Потом губы расплывались в кривой усмешке, частично обнажающей острозаточенные зубы. Лицо уменьшалось, чуть отдаляясь, и в поле зрения попадали вислые лопухи ушей, позволяющие окончательно убедиться в том, что вижу я перед собой соплеменника Яна Флипке. Затем всё начинало темнеть и воспоминания обрывались.

Эти видения я тоже прокрутил через себя несколько раз в надежде расширить их границы. Попытки не увенчались успехом. Но с третьего или четвёртого раза я начал под конец воспоминаний ощущать острую боль в правом подреберье. Словно что-то острое вонзалось мне в печень. Не самые приятные ощущения. Я даже схватился рукой за бок, успокаивая эти странные фантомные боли.

– Ну что я могу вам сказать, Ваше Высокородие, – в результате обратился я к князю, когда окончательно убедился в бесполезности дальнейших попыток «разговорить» покойника, – сам взрыв я увидел, но причин разглядеть не смог.

– Плохо, – нахмурился князь, даже не выслушав меня до конца, и повернулся к как раз подходившему комиссару: – У вас что, Валяй Силович?

– Посторонних никто из рабочих не видел, – развёл руками комиссар. – И я имел смелость отпустить их восвояси. Единственное, один из них вспомнил, что у погибшего мастера вроде как была на сегодня назначена встреча с посетителем из «трудовиков». И начальник цеха подтвердил, что в правление поступала радиограмма из Министерства Развития о прибытии на завод представителя Трудового Братства. Я специально записал, чтоб не спутать, – Бронев помахал перед нами своим блокнотом. – Проверка условий труда, соблюдения прав работников и всё такое. Но в глаза никто этого представителя не видел.

– Охранник на воротах должен был видеть. Нужно будет проверить, – повернулся князь ко мне.

– Мне кажется, – я указал на труп, – он тоже его видел. Ну и я, соответственно. Не знаете, на заводе есть эльфы?

– На этом нет, – мотнул головой дознатчик, – они не сторонники паровой индустриализации.

– Значит это точно он, – почему-то я был в этом совершенно уверен. – Помоложе вашего Флипке, но такой же носатый и лопоухий. Да, кстати, – припомнил я последнюю бросившуюся в глаза подробность, – левое ухо у него травмировано. Как будто кто-то кусок посерёдке выгрыз.

– Это точно? – нахмурившись, вперил в меня задумчивый взгляд князь.

– Абсолютно, – кивнул я. – И ещё, похоже эльф левша. Пусть ваши эксперты проверят: эльф, мне кажется, пырнул этого товарища ножом в печень.

– Я передам, – мне показалось, что князь остался доволен моими экстрасенсорными изысканиями.

Ну да, какая-никакая, а зацепка. Только почему-то лицо дознатчика после моих слов ещё сильнее посмурнело, и мыслительный процесс в его башке закипел с новой силой. Только и выдал нам напоследок с самым серьёзным видом: