Он переводит взгляд на свой телефон, печатая что-то.

– Мне жаль, что ты думаешь, что…

Я выхватываю телефон у него из рук, и его взгляд устремляется на меня.

Мои глаза сужаются.

– Я не уверена, что ты вообще знаешь своих парней, если думаешь, что все не окажется ровно обратным тому, что ты, черт возьми, придумал в своей голове. Я знаю их, каждого из них. Они никогда бы не согласились остаться в стороне в таком деле. Я могу обещать тебе, что это будет совсем не так, как тебе бы хотелось.

Его лоб хмурится, и он снова откидывается на спинку сиденья.

– Что, ты думаешь, они будут делать?

– Я не знаю, но я предлагаю тебе вернуться к тем остаткам разума, которые у тебя, кажется, есть, и понять это – или придется стоять тут и, выпучив глаза и напрягаясь, объяснять всем, какой ты великий лидер, но при этом даже своих собственных сыновей не можешь держать в узде. – Я наклоняю голову. – Как ты сможешь контролировать целый город, дорогой Брейшо?

– Ты говоришь так, будто хочешь, чтобы я управлял ими.

– Можно подумать, тебе бы это удалось, если бы ты попытался, – выдавливаю я сквозь стиснутые зубы. – Я хочу только, чтобы ты понял и принял изменение, которое ты отказываешься видеть.

Мгновение он смотрит на меня.

– И что это за изменение, Рэйвен?

Машина замедляет ход и останавливается, замки на дверях открываются.

– То, что когда-то было твоим, больше тебе не принадлежит. Это их город, и лучше, если ты поймешь это сейчас, Ролланд. Мне бы не хотелось, чтобы ты смущался, когда отдаешь приказ, а все взгляды устремлялись на них за подтверждением. – Я толкаю дверь и иду прямо к парню, блокирующему вход напротив того места, где мы припарковались, не обращая внимания на пистолет, торчащий у него из штанов.

Он вытаскивает металлоискатель, его глаза прикованы ко мне, когда он проводит им спереди, останавливаясь, когда раздается звуковой сигнал на уровне пояса моих джинсов.

Он смотрит на меня:

– Оружие запрещено.

– Ты хочешь сказать мне, что люди внутри, люди, которые управляют целыми городами и встречаются на заброшенном складе на грязной стоянке, не имеют при себе защиты?

Парень неодобрительно смотрит.

– Серджио, пожалуйста, познакомься с Рэйвен Брейшо. – Ролланд подходит ко мне сзади.

Взгляд Серджио возвращается ко мне, и он, опуская голову, со вздохом делает шаг в сторону.

Я усмехаюсь, протискиваясь через железную дверь, которая начинает медленно открываться.

Нас встречают еще двое охранников, но они не смотрят в глаза ни одному из нас.

Они тоже опускают головы и отходят в сторону.

Несколько футов – и стены меняются. От старого ржавого железа до черных портьер – и одна из них в конце коридора.

Она открывается перед нами, и мы входим в небольшое пространство. Занавес позади нас закрывается, а другой, впереди, раздвигается.

Мой пульс учащается.

Я не осознаю, что нервно дергаю ногой, потом Ролланд наклоняется ко мне, чтобы прошептать:

– Успокойся, Рэйвен. Ты должна быть уверена, что все будет улажено. Они почуют твой страх и сомнения.

– Пошел ты, – шепчу я в ответ и делаю глубокий вдох. – Я не боюсь и не сомневаюсь.

Сначала за занавесом видно стул, затем открываются другие стулья, уже не пустые. На каждом сидит человек, и за каждым человеком стоит другой.

– Готова? – спрашивает Ролланд и протягивает мне локоть.

Я продвигаюсь вперед одна.

У мужчины в конце комнаты дергаются губы. Я пристально смотрю на него.

Тихий смешок за его спиной заставляет меня бросить взгляд за его плечо.

Алек Дениелс.

Он мне подмигивает, и мои мышцы слегка расслабляются.

И снова мой взгляд обращается к мужчине в кресле перед ним. Загорелая кожа, татуировки, расползающиеся по шее, – он единственный здесь в джинсах и футболке.