Но нет, следить за дочерью в интернете не нужно. И не нужно устанавливать родительский контроль. Я твердо убеждена, что доверительные отношения с дочерью будут куда полезнее для ее жизни в онлайне, чем мониторинг с помощью шпионских программ. Если девочка начинает взаимодействовать с каким бы то ни было устройством – даже если речь о безобидных играх на планшете, которые включают совсем малышам, – необходимо воспринимать это устройство как сильного союзника и посредника, через которого удобно учить девочку отличать хорошее от плохого, жить в ладу с собой и открыто выражать свое мнение.

Я посвятила отдельную главу вредным девочкам помладше; кроме того, они будут упоминаться на протяжении всей книги. Вредной девочкой можно быть в любом возрасте. И в пять, и в пятьдесят пять, и в девяносто пять. Вдобавок нам необходимо обсудить, как ускоренное половое созревание влияет на социальное развитие девочки и ее общение с подругами. Не знаю, как вы, но я то и дело вижу учениц начальных классов с фигурами девушек.

Все вышеперечисленное – не повод паниковать. Иначе вслед за нами паниковать начнут наши дочери. Намного лучше досконально изучить вопрос, как следует поразмыслить и что-то предпринять. Еще я значительно перекроила главы, посвященные непосредственно общению. После публикации книги «Вожаки и ведомые, или Как выжить в мире мальчиков» я получала полезные отзывы от тех, о ком, собственно, писала. Мальчики рассказывали мне, почему так часто воспринимают в штыки любые попытки родителей поговорить с ними и как на самом деле нужно беседовать с сыновьями.

В ходе работы над этим изданием я специально расспрашивала девочек: выясняла, как родитель мог бы их разговорить. Оказалось, что порой достаточно спрашивать «Как прошел твой день?» не прямиком в школьном дворе, а чуть позже, вдали от взглядов одноклассниц.

Прежде чем продолжить, напомню: я помогаю даже тем, кто впал в отчаяние или воюет с родной дочерью. Эта книга – проводник в девичий мир. Для начала усвоим следующее. Совершенно естественно, если девочка:

• наступает на одни и те же грабли в отношениях;

• уверена, что вы ни за что ее не поймете;

• твердо убеждена, что будет лишь хуже, если она поделится с вами своими тревогами;

• говорит себе, что сама со всем справится, даже если на деле справляется не со всем;

• лжет и делает что-то тайком;

• отрицает, что солгала или сделала что-то тайком, – даже если у вас есть неопровержимые доказательства «преступления».


И совершенно естественно, если вы:

• переживаете, что не можете ничего посоветовать, когда дочь отвергли или предали… или вместо советов раздаете ей строгие указания;

• обижаетесь и злитесь, когда она на любые ваши слова закатывает глаза;

• недоумеваете, как некогда милый и чудесный ребенок превратился вот в ЭТО;

• теряетесь и расстраиваетесь, если разговор оканчивается ссорой;

• негодуете, когда спрашиваете, как у нее дела, а она ведет себя так, будто вы вторглись в ее личное пространство и учите жизни;

• боитесь, как бы подруги ее не испортили, однако при этом не можете их разлучить;

• переживаете, как бы она не нахваталась всякой чуши в СМИ, и пытаетесь наставить ее на путь истинный, лишая при этом уверенности.


Мало было этого, так еще вот что написала мне одна мама.

Когда я оканчивала школу, девочка, с которой мы были лучшими подругами аж с третьего класса, зачем-то обиделась и настроила против меня всю компанию. Это был ужас. Потом я нашла новых друзей, но постоянно боялась, что печальный опыт повторится. Этот страх преследует меня до сих пор, а мне уже тридцать шесть. Я до сих пор не избавилась от былой злобы и обиды, несмотря на отчаянное желание обо всем забыть. Если вкратце, то, столкнись я сегодня с этой подругой в продуктовом, непременно выбегу, лишь бы ее не видеть. Хуже всего то, что я переношу собственный опыт на дочь. У нее сейчас как раз в самом разгаре дружба, и приходится постоянно напоминать себе, что мой опыт – только мой опыт.