Несту охватил ужас. Она знала о незнатном происхождении Кассиана, но о подобных жестокостях слышала впервые.

– А как же твой отец?

– Ты имеешь в виду кусок дерьма, который соблазнил наивную девчонку, позабавился с нею, а затем преспокойно вернулся к жене и детям? – Кассиан холодно рассмеялся. Даже слишком холодно. – Для него обошлось без последствий.

– Таким все сходит с рук, – сухо заметила Неста, прогнав мелькнувшее в мозгу лицо Тимаса.

– Не всем, – прорычал Кассиан, словно почувствовав направление ее мыслей. Он указал на город внизу, заслоненный горой. – Риз изменил законы. При Дворе ночи и в Иллирии. – Его лицо стало еще жестче. – Но таким женщинам и сейчас требуется определенная смелость. А в иллирианском захолустье жизнь любой незамужней женщины по-прежнему остается адом. Там это до сих пор считается предательством.

– Какая дикость.

– Мы все фэйцы. Забудь о сословном разделении на высших и низших. Мы все бессмертны или близки к этому. Наши перемены происходят медленно. То, что люди проходят за несколько десятков лет, у нас занимает столетия. А в Иллирии и того дольше.

– Тогда зачем ты возишься с иллирианцами?

– Потому что я сражался, как проклятый, доказывая им свою пригодность. – Его глаза вспыхнули. – Доказывая, что мать не напрасно меня родила.

– А где она сейчас? – спросила Неста, вспомнив, что Кассиан никогда не говорил о матери.

Его глаза подернулись пеленой. Такими Неста их еще не видела.

– Меня забрали у нее в три года. Швырнули прямо в снег. А мать в своем так называемом позоре стала добычей других чудовищ.

От каждого его слова у Несты сводило кишки.

– Мать видела лишь беспросветный тяжелый труд. И так до самой смерти. Она умерла одна и… – У Кассиана задергался кадык. – Я тогда находился в Гавани Ветров. Я был еще недостаточно силен, чтобы вернуться и помочь ей. Чтобы перевезти ее в более безопасное место. Риз тоже еще не стал верховным правителем. По сути, никто из нас тогда ничего не мог.

Неста удивлялась, как их разговор принял такой оборот.

Кажется, Кассиан тоже это понял.

– Об этом как-нибудь потом. Я вот что имел в виду: во всех ужасах, через какие мне пришлось пройти, упражнения придавали моей жизни хоть какой-то смысл. Направляли меня. Когда выдавался дрянной день, когда на меня плевали, давали взбучку или отпихивали, когда я вел армию в бой и терял лучших воинов, когда Риз попал к Амаранте в плен… у меня оставались упражнения. Ты тут призналась, что дыхание тебе помогло. Оно и мне помогает. И Фейре тоже.

Неста видела, как с каждым словом в его глазах вырастает стена. Он словно ждал, когда она обрушит эту стену и что-то поколеблет в нем самом.

– Относись к моим словам как хочешь, но это так.

Несту обволокло густым, липким стыдом. Она вынудила Кассиана показать его незащищенность.

Навалилась тяжесть, начала грызть ее изнутри.

– Покажи мне еще несколько движений, – попросила она.

Кассиан взглянул на нее (стена в глазах по-прежнему оставалась) и начал показывать.

Дом ветра имел пристрастие к романам. Вчера Неста засиделась допоздна, дочитывая предложенный Домом роман. Сегодня, когда она вечером вернулась к себе, ее ожидала новая книга.

– Только не говори мне, что ты читаешь такие книжонки, – сказала она, пролистывая оставленную на тумбочке книгу.

В ответ перед нею появилось еще две книжки, и обе весьма непристойного содержания.

– Должно быть, тебе невероятно скучно.

Появилась третья книжка.

Неста вновь засмеялась: громко, с хрипотцой. Она уже забыла, когда в последний раз по-настоящему, взахлеб смеялась.