– Помощь мне бы не помешала. Ладно, я пока сбегаю в лавку за краской, а вы пока соберите вещи.

Улан повернулся к ним спиной и уже быстрым шагом направился за покупкой в сторону базара. Ракулина вошла в дом, где ночевала несколько недель и прижала ладони к груди. Внутри все перевернуто вверх дном, будто по помещению пронесся ураган. Благо, что хоть мебель не сломали!

Пока бывшая правительница Королевства Масок запихивала в холщовый мешок два запасных платья, книгу, подаренную девочкой десяти лет и шерстяной шарф, Минор возвращал мебель в нужное положение: переворачивал, отодвигал к стене. Осторожно, чтобы не пораниться, мужчина выбрасывал в мусорный мешок осколки банок из-под консервации, сморщенные помидоры и огурцы. Нашел в углу швабру, опустил тряпку в таз с водой и прошелся по полу.

Ракулина дважды его поблагодарила, но мужчина лишь отмахнулся.

– Пустяки, мне все равно нечем дома заняться, а тут хоть кому-то помогу. И кстати, хотел тебя поблагодарить.

– За что? – удивилась она.

– Милина рассказала мне, как ты на базаре покупала для детворы конфеты, а потом раздавала им. Очень великодушно с твоей стороны. Ты могла бы потратить свою зарплату на что угодно, но сделала приятное другим. И, к сожалению, родители этих самых детей ополчились на тебя только из-за того, что узнали, кем ты являешься на самом деле.

Ракулина прикусила губу, чтобы из глаз не брызнули слезы. «Это беременность на меня так действует», – решила она. Милина платила ей каждую неделю. Сумма постоянно отличалась. Все зависело от того, сколько клиентов они накормили сдобой. Истинная королева попыталась переключиться на другую тему, от этой становилось тошно.

– А чем ты занимаешься, Минор?

– Владею домами. Строю, ремонтирую, сдаю в аренду. Проработал больше сорока лет, накопил достаточно лир, чтобы на старости лет спокойно дожить в тепле и достатке. Недавно лавку открыл с лечебными мазями, но так как одному мне скучно сидеть там с утра до ночи, нашел помощника, а сам в это время занимаюсь тем, что хочу.

– И ты не боишься, что он тебя обманет?

– Кто, помощник-то? – усмехнулся Минор. – Тоже скажешь! Людям доверять надо, Лина. Не все жестокие, злые и подлые. Есть добрые и хорошие. Ну, а раз тебе попался человек из второй категории, то ты сам виноват, что вовремя не разглядел гаденыша. Я за свои годы, как и Милина, повидал разных людей и уже научился различать их.

– Сколько же тебе лет?

– В этом году стукнет шестьдесят четыре.

– Правда, что ли? По тебе и не скажешь, – выпалила Ракулина.

– Как и по Милине, – улыбнулся он. – Мы с ней ровесники. И у нее, как у меня, нет ни второй половины, ни детей, ни внуков.

– Ты все это ради нее делаешь, я угадала? – спросила Ракулина, когда уже собрала сумку и проверила под кроватью, что ничего не забыла. Напоследок положила под подушку пять лир за гостеприимство для Улана и его жены. Минор закончил с уборкой и сел рядом с ней на кровать.

– И ради нее, в том числе. Если Милина считает, что ты хороший человек и тебе нужна помощь, то я готов помочь. Друг моего друга – мой друг, – тепло улыбнулся мужчина.

– Ты любишь ее?

Минор протяжно вздохнул и уверенно кивнул.

– Только вот не знаю я, что еще делать. Она не подпускает к себе, боится привязываться.

– Мне показалось, что ты ей небезразличен.

– Как ты это поняла? – оживился мужчина. По сияющим от радости глазам Ракулине даже показалось, что Минор помолодел на десяток лет.

– Ну, она тебя сегодня не прогнала, угостила чаем и плетенкой.

Минор тихонько рассмеялся.

– Твоя правда. Она вообще редко кого подпускает к своей кухне, помимо своих помощников. Но я все равно не считаю, что она что-то ко мне чувствует.