Она проехала еще немного, прежде, чем развернуться, пересекая двойную сплошную. Но на пустынной дороге не было никого, кто мог бы укорить ее за этот маневр.

Ехать в полной тишине было неуютно. Лора включила радио, бросив в сторону Софи еще один быстрый взгляд. Та смотрела в окно и ничего не заметила. Ее лицо слегка расслабилось и даже порозовело. Интересно, сколько она шла вот так, опираясь на велосипед?

– У тебя тут курить нельзя? – вдруг спросила Софи, обернувшись.

Лора отрицательно качнула головой, и Каплан снова отвернулась к окну. Лора подавила тяжелый вздох. Софи, как кошка, выражала неприятие и осуждение одним своим молчаливым присутствием. У Лоры всегда была аллергия на кошек.

И все же она сказала:

– Слушай, я хотела извиниться. За ту статью. Я не хотела ничего плохого, но это действительно походило, ммм, на вмешательство в частную жизнь.

Софи, помедлив, обернулась.

– Да. Именно так все и было.

– Извини, – Лора вцепилась в руль, не отводя взгляда от дороги. – Я думала, если все узнают, что ты просто присматриваешь за пансионатом, то это снимет лишние вопросы. И люди перестанут болтать.

Софи не отводила взгляд. Лоре казалось, она чувствует его на своей коже, как жар мощной лампочки.

– Я тебя об этом не просила.

– Точно. Потому и я извиняюсь, – Лору начал злить этот разговор.

– Ладно, – наконец, кивнула Софи. Она снова откинулась на спинку кресла. Ее лицо разгладилось. Даже атмосфера в машине, кажется, немного разрядилась. Или Лоре очень этого хотелось.

– Вы тут вообще не знаете, что такое личные границы, да? – Софи достала из кармана зажигалку и теперь крутила ее в пальцах.

– Когда живешь на таком крошечном острове, с такими суровыми зимами, привычка во все совать свой нос может спасти чью-то жизнь.

Софи скептически вскинула бровь. Зажигалка в ее пальцах замерла. Лора продолжила:

– Кто-то весь вечер не зажигал в окнах свет. Ребенок в сумерках идет непонятно куда. Соседка второй день не показывается. Женщина плачет в углу бара. Лучше вмешаться, чем потом найти за стенкой труп. Или всем островом прочесывать лес.

– Миленько тут у вас.

Они въехали в город, и Лора не поняла, говорит Софи о припорошенной снегом улице или о ее словах. Небольшие уютные домики из красного кирпича с высоким крыльцом и плоской крышей. Или разноцветные, стоящие вплотную друг к другу, как на фото из Голландии, которые Лора видела в сети. Во всем городе не было здания выше четырех этажей. Еще – разбросанные по острову коттеджи с просторными садами и участками. Все это вполне подходило под описание «миленько».

– Именно так, – кивнула Лора. И прибавила: – Здесь есть куча негласных правил, которые приходится соблюдать, чтобы выжить. И не чокнуться.

Софи снова принялась крутить зажигалку.

– Например?

– Например, никогда не ходить в лес одному.

Софи фыркнула.

– Но ведь волков у вас тут нет.

– Ну и что? Есть вещи и опаснее волков.

– Например? – повторила Софи. Лора поморщилась.

– Например, ямы и расщелины. Возле развалин их полно. Свалишься в такую и сама уже не выберешься.

Софи эти слова не впечатлили. Она только пожала плечами и спрятала зажигалку в карман. Они немного помолчали.

– Я видела тебя. Что ты делала в лесу? – спросил Лора, заезжая на парковку перед больницей.

– Бегала, наверно.

– Не лучшее место для пробежки.

– Господи, перестань. Я всегда смотрю под ноги.

Лора поставила машину на ручник и обернулась к Софи.

– Ты что, вообще не принимаешь советов?

– Только если прошу о них, – в тон ей произнесла Каплан и первой выбралась из машины.

– Я просто хочу, чтобы с тобой было все в порядке, – искренне произнесла Лора, захлопывая дверь со своей стороны.