– Гадство… – снова простонала я, и существо радостно забило длинным хвостом, словно услышало нечто приятное.

– Гад…ство, – медленно повторила я. – Гад. Ага, поняла. Ты думаешь, тебя так зовут. Просто невероятно!

От громкого звука зверь шарахнулся в сторону и нелепо завалился набок, сбив несколько мешков с мусором. Дрыгая лапами, вскочил. Я испуганно отпрыгнула.

– Эй, ты где?

Рядом снова никого не было. Потом из темноты проявился белый нос, следом – голова. Я положила сухарь на пол и отошла в сторонку.

Зверь посмотрел на меня. На подношение. Высунул длиннющий язык и слизал сладость! Как не бывало! А потом издал довольное урчание!

Я села на мешок и задумалась. Вот же влипла!

– Ну и что мне теперь с тобой делать?

Зверь, который гад, неуклюже придвинулся, с надеждой заглядывая в глаза. Я вздохнула, доставая второй сухарь. Не успела положить на землю, как его слизали прямо с ладони!

– Больше нет, жадина! – буркнула я, вытирая мокрую руку об мешок. – Фу, гадко!

Существо радостно забило хвостом, отзываясь на имя. Я совсем загрустила.

Очевидно, что это создание необходимо… разрушить. Вот только как? Это уже не бумажный листок, это что-то непонятное, но живое. И самое плохое – активно растущее! Хочется привычно завопить: это невозможно! Материализованные сущности не способны развиваться, а значит и расти. Но вон это невозможное – скалится, сухарем хрустит и добавки просит!

Что же я наделала? Может, все-таки рассказать Аодхэну? Я поежилась, представив поджатые губы профессора. Ну уж нет, у разрушителя свои тайны, у меня – свои! Сам-то он не торопится со мной поделиться всеми подробностями о копье судьбы! И откровенничать с профессором мне совсем не хочется.

Вот только как поступить с этим… зверем-гадом?

Пока я размышляла, узкая голова возникла совсем рядом. Светло-зеленые глаза с вертикальными зрачками рассматривали меня. На миг стало не по себе. А ну как это создание решит, что я вкуснее объедков, и попробует мною закусить?

Кто знает, что творится в голове у чудовища?

Зверь фыркнул. Сдал назад, не спуская с меня внимательного взгляда. И тяжело бухнулся на пол, положив морду на лапы.

Как собака прямо!

– Я совершенно не понимаю, что с тобой теперь делать, – пожаловалась я. Гаденыш свернулся кольцом и прикусил свой хвост. – Ты шуршишь и пугаешь Лизу, ты растешь. И я обязана доложить о тебе в ректорат. Придет профессор Аодхэн и тебя… развеет. Понял?

Зверь подскочил и злобно зашипел. Нервно ударил хвостом, сбивая очередные тюки, оскалился и… исчез!

– Ну вот! – расстроилась я. – Эй, вернись, я пошутила!

Но сколько ни звала, зверь больше не явился.

Растерянная, я побрела к выходу из мусороотстойника. Лизе о существе я говорить не буду, она девушка впечатлительная, совсем покой потеряет, если узнает. А вот Аодхэну придется рассказать и попросить оградить смотрительницу башни от волнений. Страшно, конечно, но я не виновата, это все lastfata! Надеюсь, меня за это не исключат.

Расстроившись, я вернулась к Лизе. Та подпрыгивала от волнения, ожидая моего вердикта.

– Ну что? Ты кого-нибудь видела?

– Там мешки сверху падают и шуршат, – объяснила я, растягивая губы в улыбке. – Навалились, вот и осыпаются! Зря ты переживала!

То ли я хорошо врала, то ли Лиза устала бояться и была готова поверить независимому мнению, но девушка заметно взбодрилась. Я же торопливо допила чай и, попрощавшись, вышла в морозную ночь.

Хочу-не хочу, но надо идти к Аодхэну и «сдаваться». Странное создание с каждым днем все больше, а ну как вымахает размером с Абстраликса, что я делать буду? Надо рассказать….