Это была Адела. Но как она выглядела! Она казалась измученной, почти сокрушенной. Ее конь едва плелся, бока блестели от пота. Адела послала Прайду отчаянный взгляд.

– Ты видел их? Королевский отряд? – (Он не видел.) – Я должна их найти.

Зачем – не сказала. Повезло, что он стоял достаточно близко, чтобы поймать ее, когда она покачнулась и упала с коня.

Она часами рыскала вокруг Линдхерста, пока в итоге не заключила, что королевский отряд отправился каким-то другим путем. Вернувшись по своему следу в Брокенхерст, она узнала от слуги, каким именно, и обыскала леса в южном направлении. Меняя курс так и сяк, объезжая тропы, пересекая поляны, прислушиваясь хоть к слабому эху в бесконечно отступающих деревьях, она получала в ответ лишь мертвую тишину, иногда нарушаемую копошением птиц в листве.

Адела вела поиски в состоянии, близком к панике, почти в отчаянии. И все-таки не могла сдаться. Она навела справки в нескольких деревушках, но никто ничего не знал. Сейчас ей было понятно, что конь выдыхается, и это добавило ощущение безнадежности. Тогда она наконец подумала о Прайде.

Понадобилось некоторое время, чтобы привести ее в чувство. Когда это удалось, Адела была полна решимости продолжить поиск.

– Только не на этом коне, – пришлось сказать Прайду.

– Пойду пешком, если придется, – ответила она.

С улыбкой он вывел ее наружу.

– Из этих подойдет? – спросил он.

Адела чувствовала спиной тепло позднего дневного солнца, косые золотистые лучи которого огромными столбами ложились на лесной массив.

Крепкий маленький пони, на котором она ехала, был на удивление резв. Она не осознавала, насколько уверенна и тверда поступь этих животных по сравнению с ходом ее высокородного мерина.

Прайд ехал рядом. Сперва они решили еще раз обыскать леса близ Брокенхерста, но повстречали крестьянина, который сообщил им, что видел всадников на пустоши в восточной стороне. Так и вышло, что уже после полудня Адела очутилась на огромном тракте Нью-Фореста, где раньше никогда не бывала.

Это была открытая местность – широкая, низкая, умеренно холмистая прибрежная равнина. Видневшиеся вдали продолговатые иссиня-зеленые холмы острова Уайт, до которых не было и семи миль, подсказали Аделе, что она находится неподалеку от пролива Солент, выходящего в открытое море. Пустошь перед ней, лиловая и пурпурная в августе с меньшим числом кустов утесника, чем на западном краю Королевского леса, простиралась от хутора Прайда до самого пояса лесистых болот и лугов, маскировавших береговую линию. В старину ее называли Итен: это был край, куда перебрались хозяйничать юты с острова Уайт.

Адела радовалась обществу Прайда. Она, конечно, не могла сказать ему, чем они заняты, но его хладнокровное присутствие вернуло ей силы. Она напомнила себе, что, в конце концов, коль скоро королевский отряд еще на охоте, то пока ничего не случилось. Вальтер, по-видимому, еще в безопасности. Возможно, замысел и отвергли. Но пока светло, она обязана его искать, чтобы передать свое сообщение, а до момента, когда солнце скроется за Королевским лесом, еще оставались часы.

Возможно, из-за усталости, возможно, из-за жары, но переход через пустошь в великом безмолвии августовского дня приобрел оттенок нереальности. Редкие птицы, порхавшие над ними, как бы теряли вещественность, словно в любую секунду могли раствориться в необъятных голубых небесах или в лиловом вересковом море.

Но где охотники? Они с Прайдом проехали милю, затем другую, пересекли какую-то заболоченную местность, снова поднялись на сухую пустошь, увидели в отдалении заросли остролиста и дубы, но никаких всадников. Только все то же синее небо и лиловый вереск.