– Я узнаю, – прошептал Крылов. – Я все равно узнаю…

И вздрогнул, услышав трель телефонного звонка. Мгновение поколебался, после чего поднес трубку к уху.

– Да?

«Мне нужен ключ!»

– Никита, если ты не один, не называй мое имя.

Крылов узнал голос Анны.

Южный Форт, штаб-квартира

семьи Красные Шапки.

Москва, Бутово, 4 ноября, четверг, 13.00

Кабинет одноглазого Кувалды, великого фюрера Красных Шапок, располагался на самом верху единственной башни Южного Форта. Из окон открывался прекрасный вид на снующие по Кольцевой дороге автомобили, пробки на Варшавском шоссе и грязный двор штаб-квартиры, на стенах которого были развешаны пропагандистские плакаты. Кроме агиток, с которых подотчетному населению улыбался глянцевый Кувалда, двор украшала огромная куча мусора и спящий на ней боец. Определить клановую принадлежность бездельника с высоты фюрерского кабинета не представлялось возможным, в чем Кувалда и убедился, потратив на безуспешные попытки около пяти минут. Разочарованно плюнув в пуленепробиваемое оконное стекло, фюрер вернулся к очередному заседанию Фюрерского совета по неотложным и оборонным вопросам.

– Расследование показало, что убитые Андрей Кирпиченко и Борис Истцов являются активными членами нижегородской преступной группировки и прибыли в Москву с неустановленной целью…

Копыто читал медленно, запинаясь и водя пальцем по строчкам полицейского отчета, иногда он сбивался и возвращался на пару предложений назад, но собравшиеся в кабинете уйбуи слушали его предельно внимательно. Уйбуи упивались моментом – они вершили судьбу семьи.

– Документы, оружие, ценности и одежда отсутствовали. Личности Истцова и Кирпиченко установлены по отпечаткам пальцев…

– А что мне оставалось? – прошипел Булыжник, заметив недоуменные взгляды уйбуев. – У них все шмотки фирменные, бабла немерено стоят, мы их в бутик на Петровке сдали. Отмыли от крови и сдали. На вес.

– Тихо! – просипел уставший от чтения Копыто. – Немного осталось.

И тоскливо покосился на знаменитый фюрерский бар, выполненный в виде сидящего на корточках рыцаря. По слухам, виски в нем не заканчивалось никогда.

«Трубопровод он, что ли, из „Средства от перхоти“ провел?»

– Продолжай!

Кувалда зевнул и поправил повязку на лице.

Не так давно его власть подверглась проверке на прочность: оголтелые мятежники подбили семью на проведение выборов великого фюрера. К счастью, Кувалде удалось выиграть голосование без лишних жертв, не доводить дело до геноцида, но едва одноглазый собрался приступить к репрессиям, как получил еще один удар. Королева Зеленого Дома, вассалами которого являлись Красные Шапки, потребовала снабдить властную вертикаль дикарей какими-нибудь демократическими надстройками, дабы выпускать через них накопившуюся оголтелость. Возражать Ее величеству Кувалда не посмел, и на свет появился Фюрерский совет по неотложным и оборонным вопросам, на неотложных и оборонных заседаниях которого одноглазый делал вид, что прислушивается к мнению подданных. Зато от предложения создать при семье должность Уполномоченного по правам, который бы подсчитывал и доносил в Зеленый Дом точное число повешенных за измену, Кувалде пока удалось отвертеться. Надолго ли? Фюрер надеялся, что навсегда.

– На месте преступления были обнаружены следующие улики: мотоцикл «Харлей-Дэвидсон»…

– Забыли, когда уезжали, – прошептал Булыжник. – Тачка с Ламером подрался, запихнул его в багажник. А про мотоцикл забыли!

– Документы на имя Булыгина Петра Петровича…

– Из кармана выпали, когда я этих придурков разнимал.