Обошел Жилло ювелирский домик. Вероятно, хозяин и впрямь что-то этакое по срочному заказу мастерил, как кричала из-за двери старуха. Но и у Жилло дело такое, что отлагательств не терпит. Кроме того, что надо про перстень с золотым цветком разведать, неплохо и судьбу лекаря с графом узнать. Лекарь-то жив наверняка, что ему сделается, а господин граф?

Человеку, который привык по горам лазить и ночью через Вентас-Румбу козлом скакал, окошко на втором этаже – все равно что широко распахнутая дверь. Добрался Жилло до этого выходящего во двор окна очень даже просто и очень даже вовремя – ювелир как раз стоял носом в угол, извините, над ночным горшком… А на столе у него лежало то, что он по срочному заказу Равноправной Думы мастерил, – и оказалось это художество обыкновенным доносом.

Лепясь к круто уложенной черепице, стянул Жилло исписанный мелким, воистину ювелирским почерком лист, прочитал первые строчки – и прямо зашелся от ярости! А тем временем ювелир привел себя в порядок, горшок под кровать задвинул и сунулся к столу – а там пусто! Выглянул ювелир в окошко – может, бумагу ветром вынесло? А сбоку рука вылезла, на тощенькое горлышко легла и аккуратно его сжала. С хрипом уцепился ювелир за стол и назад отшатнулся. Жилло же, держась за ювелирово горло, с крыши в комнату перепрыгнул.

– Ну, здравствуй, скотина! – говорит. – Что это ты такое сочинил? Тебя в приличном доме принимали, а ты про хозяина всякую мерзость пишешь?

– Что велели, то и пишу! – отвечает с грехом пополам ювелир.

– Это тебе Равноправная Дума такое про лекаря сочинять велела? – и, чтобы ювелиру удобнее было оправдываться, Жилло отпустил его горло. – Говори, но знай – вопить и на помощь звать не надо. Домик твой окружен. Шестеро вход караулят, еще трое – там, за забором, на случай, если вздумаешь из окошка уйти.

– Да кто вы, господин мой, такие? – забормотал ювелир. – Разбойники? Грабители?

– Поднимай выше! – фыркнул Жилло. – Какой я тебе господин? Ты, старый хрен, насчет господина – брось! Мы – тайная служба. Тайная думская равноправная служба. Проверяем, как ее распоряжения выполняются, болван! Ты ведь распоряжение получил? Получил. Так вот, мы и проверяем.

Придумать тайную думскую равноправную службу, которая среди бела дня по окошкам лазит, нормальный человек мог только с похмелья, сказал сам себе при этом Жилло. Но раз тут все ненормальные, должно подействовать! И подействовало.

– Значит, говоришь, что пишешь тут Равноправной Думе чистую правду?

– Наичистейшую! Как бриллиант распречистой воды!

– «Настоящим доношу, что готов и могу выступить свидетелем по делу о проникновении в секретные помещения Коронного замка графа Иво оф Дундаг и думского лекаря Арно Кандава…», – прочитал Жилло. – Это хорошо, что готов. А сможешь повторить свои показания в зале суда, лицом к лицу с обвиняемыми?

– Смогу, конечно, о чем разговор! – воскликнул удивленный дурацким вопросом ювелир. А Жилло понял, что молодой граф жив – не станут ведь судить покойника. Хоть и глупа Равноправная Дума, но не настолько же!

– Тогда продолжаю. Так… не в первый раз слышал возмутительные анекдоты про Думу… ну, это ерунда. Про анекдоты мог бы и не писать. Их теперь все рассказывают. Так… знал, что Арно Кандав хранит перстень с королевским гербом… Это что еще за новости?! Знал и не донес?

– Мне бы на слово не поверили. Я и хотел донести, но приложить перстень к заявлению, – объяснил ювелир.

– Вот и глупо, – возразил Жилло. – Кто бы тебе поверил, что ты его именно у лекаря стянул? Может, ты сам его дома десять лет хранил, а потом испугался? Надо было доносить, пока перстень у Кандава. Разве ты сам до этого не додумался? Может, у тебя еще какие-то мысли в голове были? Ну-ка!