– Постой, – вяло пробубнил из-под одеяла Мартин и неохотно высунул наружу ногу, пошевелил пальцами. – Я вспомнил. Лучше бы не вспоминал. Так, отвлеки его, накорми…

– Уже, милорд, – почтительно сказал Виктор.

– Еще неси, – приказал Март, – студенты всегда голодные, сколько ни корми, мне ли не знать. Я сейчас очухаюсь, мозги в рабочее состояние приведу… Завтрак мне сюда, Виктор.

– Будет сделано, милорд, – вежливо сказал дворецкий и удалился.

Через полчаса ректор магакадемии и будущий ландграф спустился в малую гостиную. И застал там дрыхнущего на диване студента. Он бы даже умилился, если бы оный студент тем самым не напомнил ему об опустевшей теплой кровати.

– Винхальтер, подъем!

Парень подскочил.

– Я не сплю, не сплю! Повторите вопрос, профессор!

Лицо его приобрело осмысленное выражение, он огляделся с недоумением, потер сонные глаза и встал.

– Простите, господин ректор. Я ждал, ждал и сам не знаю, как заснул.

– У меня были дела, – сурово объяснил Мартин. – Итак, что вас привело ко мне?

Студент зевнул широко, с оттяжкой, вызвав в королевском маге прямо-таки злобную ненависть.

– Я это… – пробормотал он. – По делу.

– Я уже понял, – сообщил строгий ректор, усаживаясь в кресло напротив. – По какому?

– Вы обещали, если что-то про конец света найдем, поможете с экзаменами, – студент выжидательно посмотрел на мага.

– Смотря что нашли, – подтвердил Мартин. – Говорите, Винхальтер, не тяните время. Неужто осилили весь список тидусских эпосов?

– Я их вообще не читал, – признался студент. Март мрачно поднял брови, и юноша торопливо добавил: – Я в другом месте нашел. Я же подрабатываю, господин ректор, в музее династии Гёттенхольд. И, когда вы задание давали, я прочитал его на стенде. И что-то вспомнилось. Я долго ходил, пытался вспомнить, где же я видел упоминание о конце света. И вот.

Мартин чуть не застонал от столь бессвязной речи.

– Что вспомнили? – доверительно спросил он.

– Так я… это… Пошел посмотреть. А там – надпись!

И студент уставился на ректора с гордым видом кота, который первый раз сходил в лоток.

– Где? – медленно зверея, уточнил Мартин. – Что за надпись?

– На копии поминального камня одного из Гёттенхольдов, – неожиданно четко сказал студент. – Они, господин ректор, Гёттенхольды то есть, перед смертью писали наставление сыновьям. Те, кто успевал, конечно. И потом это длинное наставление выбивалось золотом на широкой плите, чтобы потомок, навещая родителя, всегда его видел. И вот в музее стоят копии этих поминальных плит, сами-то они на кладбище старой династии. Их совсем недавно сделали, копии, потому что от непогоды плиты разрушаются…

– И что там написано? – поинтересовался Мартин нетерпеливо.

– А я сфотографировал. – Студент полез в карман и вынул довольно-таки помятую фотографию. – Не всё понимаю, если честно. Камню почти шестьсот лет, что-то стерлось.

Мартин взял фотографию и некоторое время глядел на нее, постепенно мрачнея.

– Да, – сказал он со вздохом. – Молодец, Винхальтер. Проводишь сейчас меня к камню, нужно самому посмотреть.

– Экзамены? – рискнул напомнить пытливый юный ум.

– Раз обещал – будут тебе экзамены, – с видом мученика подтвердил Мартин. Парень просиял. – Но это только на ближайшую сессию распространяется, Винхальтер. Следующую придется сдавать самому.

– Конечно! – радостно и очень убедительно ответил студент.

Тем же вечером у Мартина дома собрались друзья. И фон Съедентент, облокотившись на стену под светильником, подсвечиваемый отблесками огня из камина, с выражением зачитал текст с фотографии.