— Я вообще ничего не помню, — сухо ответила Василина.

— Ничего, зато я помню, — приободрил ее Демьян. — А если что позабуду, барон Байдек напомнит. Да, барон?

— Напомню, — сквозь зубы произнес Мариан. — У меня вообще хорошая память, ваше величество.

Король Бермонта легко улыбнулся в ответ на эти слова.

— У меня перед свадьбой будут бои, ваше высочество. Не хотите поучаствовать? Там меня можно будет бить… Хотя нет, в боях могут участвовать только неженатые соперники…

Он дразнил его, как щенка, и принц-консорт вдруг успокоился, осознав, что ведет себя глупо. Василина смотрела встревоженно и строго, и придется ей рассказать о случившемся — просто потому, что он не сдержался снова и повел себя совсем не дипломатично.

— Благодарю, ваше величество, — ответил Байдек ровно, — у меня уже был один бой недавно. Боюсь, я не достоин.

— Наслышан, — усмехнулся Бермонт совсем не зло, — и, смею тебя уверить, брат, ты достоин.

И теперь Мариан, шагая по коридору Зеленого крыла, морщился, вспоминая этот разговор. Умом он прекрасно понимал, что транс Василины — случайность, и Бермонт не виноват, и нужно быть благодарным королю соседней страны за то, что не дал прервать связь с проклятым камнем. Но все существо Байдека патологически рвалось защищать жену, а как защитить от того, что не понимаешь и не можешь остановить? Остается только защищать от того, что видишь и можешь предотвратить.

Тандаджи был в своем кабинете, хотя зал с сотрудниками почти опустел. Поднял голову, невозмутимо кивнул в знак приветствия.

— Рад, что вы зашли, ваше высочество.

— Почему меня нельзя было предупредить, Майло? — прямо с порога, резче, чем хотелось, спросил Мариан. — И почему это было сделано таким скандальным образом? Я же убить его мог!

Тидусс пожал плечами.

— Мы не ожидали, что вы так среагируете, ваше высочество, да и Кембритч перегнул палку. Нужно было всего лишь, чтобы его с позором выпроводили, скандал никак не получался, а вы сразу лицо бить… Вы уж извините, но если бы мы вас предупредили, то вы либо воспрепятствовали бы, либо все равно не сыграли бы достоверно… При всем уважении, ваше высочество, вы военный, а не актер…

— Да прекрати это выканье с высочеством, — раздраженно произнес Байдек. — Чего вы добивались?

— Чтобы ему поверили и раскрылись, конечно, — спокойно объяснил Тандаджи. — Но теперь-то, благодаря вам, то есть тебе, сомнений даже у самого недоверчивого заговорщика не останется. Достаточно только посмотреть на лицо бедняги Кембритча. Самый весомый аргумент.

Принц-консорт нахмурился — напоминание было неприятным.

— И что дальше?

— Дальше он будет просить у вас прощения, и у тебя, и у ее величества. На празднике дня рождения королевы, например. Уговоришь выслушать?

— Что же у вас так все сложно и грубо, — пробормотал Мариан. — Попробую, но ты должен понимать, что без последствий его выходка не останется.

— Сложно, — вздохнул Тандаджи с некоторой даже тоской. — Но это же Кембритч. Он тонко не работает, лупит самозабвенно сразу всей артиллерией, чтобы наверняка. Чтобы результат точно был. Вот и получает побочные эффекты в виде переломов и прочих увечий. А к последствиям и я, и он готовы. Только вот страну обезопасим, заговорщиков посадим — и на покой.

— Рановато ты о покое размечтался, — оборвал его Байдек. — Есть новая информация. И кстати, Алина отказалась оставаться во дворце и ждать, пока Свидерский не поймает своих демонов.

— Да знаю уже, — печально проговорил тидусс. — Следим, охраняем, пасем. Но не обижайся, Мариан, иногда я очень жалею, что Рудлог такая просвещенная и цивилизованная страна. Периодически очень хочется перенести сюда некоторые строгие правила, касающиеся женщин, с моей родины. Было бы куда легче. Но имеем то, что имеем. Давай свою информацию, и будем думать. И да, — добавил он, — извини меня за пятницу.