– Тесса! – воскликнула Эмма. – А она-то где?

– Тебе известно о болезни магов? – Рука Джема сжалась в кулак.

Эмма действительно что-то слышала про период слабости у Магнуса, когда у него стремительно истощалась магия. И про то, что это не его единичный случай, а участь всех колдунов.

– Так Тесса больна? – переспросила она.

– Нет. Была больна, но уже выздоровела.

– То есть чародеи все-таки могут поправиться?

– Тесса – единственная, кому удалось побороть эту болезнь. Она думает, дело тут в ее Охотничьей крови. Но сейчас заболевает все больше чародеев – и первыми среди них те, кто старше, кто больше пользовался магией, и чья магия сильнее прочих.

– Как Магнус, – прошептала Эмма. – Что Тессе известно про эту болезнь? Что уже удалось выяснить?

– Тесса полагает, это может быть связано с теми заклинаниями, при помощи которых Малкольм Фейд поднял Аннабель. Он питал свою магию смерти от лей-линий, и если теперь они отравлены этой тьмой, то могут передавать яд всякому чародею, который к ним подключится.

– А чародеи разве не могут… ну, просто не пользоваться ими?

– Источников силы в природе не так уж много. Леи – самый простой и доступный из них. Многие чародеи перестали, и теперь их магия истощается очень быстро, а это само по себе нездоро́во.

Он улыбнулся ей, но не слишком убедительно.

– Тесса с этим разберется, – добавил он. – Нашла же она Кита, найдет и решение этой проблемы.

Джем опустил голову. Его волосы были коротко острижены, и отметины Безмолвного Братства на щеках были хорошо видны – шрамы там, где когда-то чернели руны молчания.

– Я хотел поговорить с тобой насчет Кита, – сказал он. – За этим я, собственно, и здесь.

– Правда? Кит в порядке, насколько я знаю. Хотя грустит, конечно, как и все мы.

– Кит – не просто Эрондейл, – сказал Джем. – Эрондейлы, конечно, важны для меня, но и Карстерсы, и Блэкторны тоже. Мы с Тессой понимали, что мальчик в опасности, с той самой минуты, как выяснили его происхождение. Мы сразу кинулись на поиски, но Джонни Грач хорошо его спрятал.

– Происхождение? Какое происхождение? Джонни Грач был фокусник, а мать Кита – хористка в Вегасе. Он сам мне говорил.

– Джонни Грач точно был фокусником, но в его жилах была и Охотничья кровь, в каком-то очень далеком поколении, может быть, сотни лет тому назад. Но не это в Ките главное, а то, что он унаследовал от матери.

Джем помолчал, собираясь с духом.

– Многие поколения семью его матери преследовали фэйри. Неблагой Король решил их уничтожить, а Кит – последний в роду.

Эмма повалилась в траву.

– Только не фэйри! – простонала она. – Хватит с меня уже фэйри!

Джем улыбнулся, но в его глазах по-прежнему читалась тревога.

– Мать Кита убил Всадник Фаль. Думаю, ты его знала?

– Думаю, я его убила, – Эмма снова поднялась. – И потому рада это слышать. Значит, он убил мать Кита? Какой ужас.

– Я не могу рассказать тебе всего, хотя очень хотел бы, – сказал Джем. – Во всяком случае, пока не могу. Но в жилах Кита есть и кровь фэйри. За матерью Кита всю жизнь охотились, а еще раньше – за ее отцом, и так много поколений. Кит жив только благодаря тому, на что пошла Розмари, чтобы скрыть сам факт его рождения. Она постаралась спрятать все связывающие их нити, и когда она умерла, Король решил, что род пресекся вместе с ней.

– Видимо, что-то изменилось? – спросила Эмма.

– Мы боимся, что да. Мы с Тессой оставили Кита у тебя в Институте, потому что уже начиналась эпидемия болезни, поразившей магов. Мы не знали, передается она людям или нет. К тому же нам нужно было в Спиральный лабиринт, а нам не разрешили бы взять с собой Кита. Мы собирались вернуться за ним, и понятия не имели, что Всадников отправят теперь уже за тобой. Неизвестно, узнали они его или нет… Кит все-таки очень похож на мать.