Мужчина молча кивнул и перевел взгляд на домик, к которому мы приблизились. В его глазах не было осуждения, но я все равно чувствовала себя отвратительно. Да, я не обязана уметь отменно владеть своей силой — до иномирского приключения магия и вовсе была для меня сказкой. Только от этого не легче. Оборотень ни разу не маг, а я, наверное, самый бесполезный маг в Эльтаре. Мы застряли.

До того, как волк приблизился к двери, из другого домика нас неожиданно окликнули.

Мы синхронно оглянулись и терпеливо подождали торопливо ковыляющего к нам старика. Я спряталась за спиной хранителя, скрестила голые ноги и неловко выглянула у него из-под мышки. Низкий худощавый мужчина с добрыми голубыми глазами приблизился и учтиво кивнул.

– Доброй ночи, молодые! Присматриваете домик?

Снова рванул холодный ветер, пробирая полуобнаженную меня до костей. Встревожились листья, взмыли к небу мои светлые пряди. Незнакомец съежился и запахнул длинный потрепанный халат.

– Уже присмотрели. Этот на три ночи, – коротко оповестил Лерой и на ощупь вытащил из кармана два золотых, после чего аккуратно вложил их в маленькую дрожащую ладонь старика.

Тот расширил глаза и приоткрыл рот.

– Но это много!

– Остальное за молчание.

Голубые глаза внимательно скользнули по его раненному бедру с торчащими оттуда стрелами, затем по настороженно хлопающей глазами за спиной волка мне, и незнакомец понятливо кивнул.

– Доброй ночи! Когда будете уходить — просто накиньте крючок снаружи. Не буду вас беспокоить!

Старик торопливо поковылял обратно и, не оборачиваясь, буквально вскочил в свой дом. Проблемы ему были ни к чему, а чрезмерная плата придала сил сдерживать любопытство.

Не сговариваясь, мы двинулись к ступеням и вошли в свое временное убежище.

В домике уютно пахло древесиной и медом.

Лерой прошел чуть дальше, провел рукой по длинной полке на стене и достал оттуда канделябр. Через мгновение комнату озарило мягким теплым светом. Танцующие огоньки свеч отбрасывали на стены и лицо оборотня тени, отчего его кожа выглядела еще болезненнее.

Я поджала губы и осторожно выхватила у него канделябр.

– Иди ляг, – скомандовала, впившись требовательным взглядом.

Мужчина мгновенно упрямо прищурился. Теперь я знала о природе волка больше, потому заметила, что это было сделано не столько из вредности, сколько инстинктивно. Он не развязывал новый спор, он просто… привык так себя вести. Вряд ли какая-то женщина когда-либо решалась указывать альфе северной стаи.

– Пожалуйста. Мне нужно осмотреть твою рану.

Лерой смягчился, но хмуриться продолжил.

– Там нечего осматривать. Эта рана не затянется, сколько не лечи. А стрелы…

Мужчина вдруг оперся одной рукой о стену, резко дернул по очереди обе стрелы и на мгновение прикрыл глаза.

Я невольно скривилась и схватилась свободной рукой за свое бедро, будто прочувствовала все на себе. Этот влажный звук рвущейся кожи и хлюпающей крови еще долго будет меня преследовать.

Оборотень тяжело вздохнул и медленно двинулся вглубь домика.

– Идем спать, – устало бросил через плечо.

И я, внутренне сражаясь с неожиданно накатившей виной, тихо последовала за ним.

Кем бы ни была Сатрана и чего бы она ни хотела, в одном колдунья права — лучше держаться своих хранителей.

21. Глава 19

По выражению лица Лероя я поняла, что пока бесполезно его донимать — ни на разговор, ни, тем более, осмотр раны он не был настроен. Каким-то образом, я чисто инстинктивно чувствовала, что прямо сейчас неподходящий момент для того, чтобы проявлять настойчивость. Потому оставила корчащегося мужчину осторожно забираться на кровать и отправилась на поиски хоть какого-то кусочка одежды. Ближайшие дни мне, как никогда, будет необходимо проявлять сдержанность и упорство, а делать это наполовину голой практически невозможно.