Между прочим, именно из-за купальни он впервые поругался с Дорианом Ревенгаром, существованию которого до того момента не придавал особого значения. У их курса тогда было первое занятие с неживым материалом, и Грегор едва слушал объяснения мэтра, так сильно его мутило, и так страшно было от мысли, что попросту стошнит. Какой невыносимый позор для внука королевского некроманта! Но дед ни разу не водил его в мертвецкую!

Едва дождавшись конца занятия, Грегор поспешно отправился в купальню, но всего через полчаса, когда гнусный запах уже смылся с кожи, но все никак не желал до конца покинуть волосы, в купальню ворвалась компания боевиков, и белесый задира-Ревенгар нелюбезно потребовал дать вымыться и другим. Мол, все прочие места в купальне заняты, а получаса вполне достаточно, чтобы замыться до предела…

Грегор встряхнул головой, отгоняя воспоминания, приготовился задержать дыхание, но передумал, уловив среди привычно неприятного запаха какой-то странный, совершенно неуместный, словно зудящий в ноздрях и раздражающий горло… Плесень?! В мертвецкой? И это вдобавок ко всем прочим нарушениям? Чем занимается здешний некромант, хотелось бы знать?!

Страх за Айлин, гнев на отца и короля, весь жуткий накал последних дней вдруг переплавились в такое простое и понятное раздражение на нерадивого служащего, что Грегор почти обрадовался. Вот сейчас пренебрегающий своими обязанностями некромант ответит за все, что не соответствует правилам безопасности и попросту здравому смыслу!

Он сошел с последней ступеньки лестницы, ведущей из кордегардии, прошел между высоких шкафов, обитых железом, где каждый ящик представлял собой отдельный гроб, и резко постучал в соседнее помещение, а потом сразу распахнул дверь и шагнул через порог.

Городской некромант, невысокий, лысоватый и плотный, скромной одеждой и всем обликом напоминающий неудачливого торговца, пил шамьет за маленьким столиком с бумагами и письменным прибором. Когда Грегор вошел, некромант с явным сожалением отставил кружку, поднялся и поприветствовал его учтиво, но без малейшего трепета, а потом кивнул на восемь тел, уложенных вплотную друг к другу на высоком жестяном столе такой ширины, что он занимал едва ли не треть помещения.

– Кого-нибудь узнаете, милорд? – равнодушно спросил некромант.

– Женщина с краю – сударыня Эванс, компаньонка моей жены, – ответил Грегор, решив пока не обращать внимания на явную нелюбезность коллеги. – Рядом с ней – кучер из моего дома. Остальные шестеро мне незнакомы. Надо полагать, сами вы не попытались их допросить?

– Не зная их имен? – уточнил мэтр, при этом его лицо даже не дрогнуло. – Разумеется, не попытался. Мой резерв, увы, не так велик, чтобы тратить его на подобные бессмысленные действия. Допрашиваю я тех, кого уже опознали. Если вы назовете мне имена ваших компаньонки и кучера, могу расспросить их.

– Не трудитесь, – неприязненно бросил Грегор. – Я вполне справлюсь с этим сам. Пришлю людей, чтобы они забрали тела. Надеюсь, стражники помогут вам их погрузить.

– В таком случае извольте подождать, я должен составить бумагу о передаче двух тел, – скучным голосом согласился некромант, и Грегор на миг онемел от изумления.

– Вы не умеете считать? – поинтересовался он наконец. – На месте нападения было восемь убитых!

– Разумеется, их восемь, – пожал плечами некромант, возвращаясь к своему столу. Шамьет в его кружке уже остыл, во всяком случае, парок над ним не поднимался. – Но я не имею права выдавать неопознанные тела ранее, чем через десять дней. Возможно, за это время найдется кто-нибудь, кто их опознает. Уложение о неопознанных пострадавших, часть третья.