На прощанье он сжал худой жилистой ладонью мои пальцы и ушел. Палата, уже больше напоминавшая уютную комнату, опустела.

Уже неделю я находилась в больнице. Мышцы все еще ныли, но уже не так сильно, и гул в ушах становился тише. Иногда, среди этой какофонии я четко слышала свое имя. Это уже не раздражало, тем более, что я научилась переключать внимание. Но как только я ложилась отдохнуть, они тут же врывались в мою голову.

Находиться в палате становилось невыносимо скучно. Весь мой день состоял из бесконечных процедур, анализов, измерений. К моему телу подсоединяли провода и какие-то приборы, затем снимали и надевали другие. И так день за днем.

Вечерами приходили Янина и Ники. Янина, как обычно, посвящала меня в городские сплетни, Ники травил анекдоты и тайком проносил вареную сгущенку. Однажды, даже с ними пришел Макс, правда за весь вечер не произнес ни слова.

Тот, кого я ждала больше всех, так и не пришел. Каждый раз, когда за дверью палаты я слышала шаги, шорохи, голоса, мое сердце переставало биться. И было трудно признаться в причине этого даже самой себе.

Проведя неделю взаперти, я была очень рада разрешению доктора прогуляться в больничном дворике. Тем более, что он был хорошо виден из моих окон и я успела изучить его сверху: с одной стороны, огороженный непроходимым цветущим кустарником, аромат которого долетал до окон моей палаты, с другой – мраморный фонтан, украшенный скульптурами амуров, длинные деревянные лавочки, спрятанные от солнца в тени платанов.

Вдох прохладного горного воздуха бодрил лучше кофеина. Отметив, что больничный дворик больше похож на дворцовый сад, я не спеша пошла по его белым дорожкам. Мраморная крошка тихонько шуршала под ногами. Над высоким многоярусным фонтаном сияла радуга, а из его большой чаши пили птицы. Амуры, украшающие фонтан, держали в руках луки, а вместо стрел вылетали струи воды.

— Виктория!

Я так привыкла к этому голосу, что уже почти не обращала на него внимания. И стала вслушиваться в журчание воды.

— Виктория! — голос стал более настойчивым. Я обернулась.

За стволом старого платана стояла женщина в больничном халате. Оглядываясь по сторонам, она ждала, что я подойду. Ее серебристые волосы короткими волнами спускались на плечи. Большие синие глаза выделялись на фоне бледного морщинистого лица. Она была миниатюрна, словно балерина.

— Подойди! — шепотом, еле слышно поманила меня к себе.

Я узнала ее голос. Его я слышала все то время, пока находилась в этом городе. Мне стало безумно любопытно, кто она, и как у нее получается оказаться в моей голове.

— Это вы постоянно меня зовете?

Она вцепилась в мои запястья своими тонкими, но сильными пальцами. Прядь волос упала на ее хоть и старое, но изящное лицо. Наверное, в юности она была первой красавицей.

— Не верь им!

12. Глава 12

— Не верь им! Они используют тебя!

— Кто? – Я пыталась вставить хоть слово, но она говорила быстро, не давая мне шансов.

— Грядет война! Ты сильная! Пока ты нужна им, они используют тебя. Потом уничтожат как опасный объект. Беги! Тебе нужно бежать! — ее щеки запылали огнем, дыхание сбивалось.

— Вот вы где! — из дальнего корпуса к нам со всех ног бежали двое мужчин в халатах.

Старушку затрясло еще сильнее, казалось, она вот-вот рухнет на землю.

— Уходи! Не верь им!

Эти двое насколько можно бережно попытались оторвать ее руки от моих. Из корпусов выбежали еще несколько медработников. Мой лечащий врач подбежал ко мне, а остальные стали надевать сдерживающий халат на эту несчастную женщину. Она вырывалась и кричала. Четверо мужчин скручивали руки маленькой слабой бабули. В ее глазах был какой-то животный страх и такая боль, что становилось не по себе. Хотелось броситься на ее защиту, но доктор удерживал меня и вел в сторону корпуса.