24.03. 10-00. Сейчас к дому пришел пингвин. Каркает вороной. Попробуй понять – зачем пришел? За помощью или из любопытства? Или есть еще такое понятие «отстояться» – уходят они из стаи и несколько дней живут в одиночестве. Не из этих ли мой пилигрим? Бросил ему рыбы – все равно каркает. Значит, не в голоде дело. Мне иногда их ужасно жалко – такой ветер! Но ведь жили они без нас миллионы лет – не жаловались. Может, просто некому было?..

Немного осталось мест на земле, где аборигены не боятся людей. С экологией и здесь, в Антарктиде, обстоит не лучшим образом: грязь, мазут, металл. Куда бы не сунул нос человек, всюду он умудряется гадить, пакостить. И впрямь – человек не может ждать милостей от природы после того, что с ней сделал. Отомстит природа. И она мстила. Чернобыль – одна из величайших трагедий. Мы сейчас и представить не можем, чем она аукнется. Хиросима – шалости по сравнению с ней, хотя бы потому, что произошла в мирное время, впрочем, мирным его можно назвать с большой натяжкой. Войны, по сути, на земле не прекращаются…

25.03. Интересный Коля человек. Сегодня взялся менять осадкомер и поранил палец. Поработал 20 минут, а разговору – как будто станцию перенес. Очень медлительный. Жалуется, что почитать некогда. С такими темпами – конечно! Я стараюсь не обострять эти углы, сдерживаюсь. Как исследователь фиксирую вспышки, как начальник, стараюсь их загасить. Знаю: конфликт может разгореться из-за любой мелочи. Все-таки подбор кадров в ААНИИ, похоже, пущен на самотек. Есть такой метод: чтобы детей научить плавать – их бросают в воду. Спасение утопающих… Так и у нас. По-моему, старшим группы должен быть человек, хотя бы раз прозимовавший, и, желательно, чтобы он сам выбирал себе помощника. Иначе зимовка может превратиться в ад. Вот с Левицким я бы не стал зимовать. Думаю, он со мной – тоже. Он – москвич. Я обратил внимание, что почти у всех столичных какой-то особый «бзик» – они, кажется, считают себя пупом земли, а это очень опасное мнение, из-за этого несчастья происходят на «ровном месте», там, где их не должно быть по определению.

С Колей же поладить можно. Хотя и бывает капризен как ребенок. И у меня характер не мед – знаю. Из всей нашей компании только Саша Четвериков более-менее уравновешен и имеет самый коммуникабельный характер. Вася Терлецкий последнее время обнаруживает склонность к злостному занудству и мелочной поучительности.

Сегодня чувствую себя немного лучше. Потому и расписался. Чтобы руководить, людьми надо досконально знать каждого человека. А иначе это будет армейское: «Рота, ряйсь! Отставить!». Самое трудное – научиться делать дело, не ожидая награды, когда это никто не видит и не сможет одобрить. Не зря говорят: на людях и смерть красна. Попробуй стать безымянным героем.

Руководить здесь я имею право только одним человеком – Колей Поповым, метеорологом из Нарьян-Мара, городка, который «не велик и не мал, у Печоры, у реки, где живут оленеводы и рыбачат рыбаки». Коля подтвердил, что все так и есть: и рыбаки есть, и оленеводы, и сам он относится к последним. Метеоролог он классный! До мелочности пунктуальный, упертый. Он не из тех, кто изобретет Наставление, а из тех, кто нарушить его никому не даст! Если он проверил материал – не подкопаешься! Это заставляет меня быть более дисциплинированным. Особенно после того (инспектору не простительно!) как я попался на дешевый старинный трюк. Коля специально сделал в своих наблюдениях плёвую ошибку, я, надеясь на его профессионализм, не проверил, но точек понаставил, на что он мне и попенял. Левицкий, по сравнению с Колей, профан. Непонятно как это вообще московский строитель попал в метеорологи? Я тоже иногда рядом с Колей чувствую себя дилетантом. Он практик –пахарь, я барин, инспектор, проверяющий. Экзаменатору же, как ни крути, легче – ему можно не знать всех тонкостей предмета. Наоборот, чем меньше он знает, тем вольготнее студентам. Теперь понимаю, почему наблюдатели на сети задают мало вопросов: разве можно утруждать вопросами экзаменатора. Даже доброго. А ну как пару влепит! И опыт свой, кстати, ему передавать не спешат: предупрежден – вооружен. Не случайно самые суровые инспектора – бывшие начальники станций. Итак, Коля – романтик и меланхолик. На инспектора не потянет, но товарищ он замечательный.