Да и было ли всё это действительно идущим от сердца желанием, или же простой выдумкой, красивой фантазией, сказкой для принцессы, что однажды выйдет замуж за бравого офицера?..

Какой же глупой и наивной я была.

Даже представить себе не могла, что любовь может быть настолько разной.

Девочка, однажды заявившая, что выйдет замуж за соседского мальчишку, сделала это своей целью и дала клятву, даже мысли не допустив, что настанет день и в её тихую и мирную жизнь подобно урагану могут ворваться другие чувства. Живые, сильные, глубокие, ни на что не похожие!.. Когда перед тобой душа нараспашку… Когда эмоции другого становятся твоими собственными…

Если бы только девочка была немного умнее, она бы не давала клятву о вечной любви соседскому мальчишке.

Если бы только девочка могла управлять собственным сердцем.

Если бы.

– Садись, – звучит тихий низкий голос, в котором я не могу прочесть ни одной эмоции. Дьен смотрит на свои сложенные в замок руки на столе. Плечи напряжены, вены на шее вздуты, на виске пульсирует жилка.

Заставляю себя сдвинуться с места и беззвучно опускаюсь на краешек стула напротив.

Не знаю, что сказать… Каким тоном, с каким выражением, да и… с чего начать? Ещё вчера, когда требовала охрану позвать майора, слов было предостаточно, а сейчас подевались все куда-то.

Просто сижу и молчу, не сводя с Дьена глаз. А он ещё долго смотрит на свои руки, прежде чем устремить взгляд мне в лицо. Шумно выдыхает и тут же ставит на стол между нами стеклянный пузырёк с золотистой жидкостью внутри.

– Ты принёс моё лекарство? – Не знаю, зачем спрашиваю об очевидном. Наверное, просто чтобы хоть что-то сказать.

Дьен прочищает горло, откидывается на спинку стула, складывает руки на груди и ещё несколько бесконечно долгих минут сверлит взглядом стол, прежде чем решиться ответить:

– Мне сказали, ты почти не спишь, – кивает на лекарство. – И мне сказали, ты звала меня. Для чего?

– Спасибо, – благодарю за настойку и сжимаю пузырёк в ладони.

– Благодари Лафлёра. Это он приказал отнести лекарство. – Словно сквозняк мимо пронёсся. Настолько холоден голос Дьена; до мурашек на коже.

– Значит… ты здесь по приказу Лафлёра?

– Говори, зачем звала? – вопросом на вопрос, грубо.

– Ты знаешь зачем.

Глаза Дьена медленно сужаются, а между бровями показывается тоненькая морщинка.

Оценивает моё поведение, мои слова, взвешивает все За и Против.

Я слишком хорошо его знаю.

– Я так понимаю, ты не извиняться собралась?

– А разве тебе нужны мои извинения? Ты всё равно меня не простишь, ведь ничего уже не будет как прежде. И если бы ты думал, что я хочу извиниться, то не пришёл бы сюда.

Дьен выдерживает паузу, сцепливает пальцы в замок и слегка перегибается через стол, глядя на меня из-под тяжёлых бровей:

– Ты хоть понимаешь, что происходит?.. Понимаешь, где находишься, по каким причинам, и какой исход тебя ждёт, а, Эри? Тебя ждёт смерть. И очень скоро.

Не отвечаю. Внутри всё дрожит, сердце колотится, и мутить начинает, но я изо всех сил пытаюсь казаться стойкой. Потому что это, скорее всего, наша последняя встреча с Дьеном, и я просто не могу допустить, чтобы в его последнем воспоминании обо мне я была похожа на жалкого загнанного в угол зверька.

– Я спрашиваю: понимаешь ты, или нет, чёрт побери!!! – ором мне в лицо и кулаком по столу ударяет, так что я невольно вздрагиваю и на несколько секунд с силой зажмуриваюсь. – Я задал тебе вопрос, Эри! ОТВЕЧАЙ!

– ДА! – внезапно даже для самой себя отвечаю криком. – Понимаю! Я всё понимаю! Я отдаю себе отчёт в том, сколько всего натворила, но я не понимаю, чего ты от меня хочешь?! Теперь! После всего! – И, с трудом сдерживая слёзы, дрожащим шёпотом добавляю: – Что ты хочешь услышать, Дьен?.. Слова о сожалении?.. Слова о раскаянии?.. Ты их не услышишь.